Пожалуй, ни один год не встречался с таким опасливым любопытством, как будущий – 17-й. Во всём мире – потому, что уже и самым не наблюдательным и скептически настроенным становится ясно: мы все накануне каких-то гигантских перемен. Социальных, политических, климатических, космических – каких ни скажите, всё будет верно. Вот-вот произойдут тектонические сдвиги, и мы окажемся совершенно в ином мире, чем жили до этого. Таково общее ощущение.
«ЖДАТЬ УЖЕ НЕ ДОЛГО…»
Повышается общая энергетика Вселенной. Наверное, о таких временах размышлял А.Л. Чижевский, когда связывал увеличение солнечной активности с войнами и революциями.
В 1924 году в Калуге вышла его брошюра «Физические факторы исторического процесса», изданная по инициативе Луначарского. Там он писал: «Важнейшие события в человеческих сообществах, охватывающие при участии народных масс целые страны связаны с солнечной активностью, т.е. с превращением лучистой энергии Солнца в переизбыток нервно-психической энергии человеческих масс».
Я не хочу обсуждать гипотезу Чижевского, к ней может быть разное отношение, но безусловный факт: моменты повышенной энергетики Вселенной – бывают, и мы переживаем один из них.
Говорят, в такие годы даже годичные кольца на деревьях – шире. А какой был в уходящем году невероятный урожай яблок и грибов! А ведь есть народное поверье: много грибов – к войне. У нас в посёлке старушки до сих пор помнят, сколько грибов было в 1940-м году: и на огородах росли, и обочь дорог, хоть косой коси. Не грибы, конечно, ведут к войне, просто они – признак мощного выброса природной, космической энергии.
В такие времена люди — дети природы — тоже возбуждаются, и сам чёрт им не брат. Готовы сделать то, на что в обычном, спокойном, состоянии ни за что бы не решились. Совсем недавно всерьёз рассуждали о применения ядерного оружия, сейчас, правда, приумолкли и, что называется, съехали с темы. И слава Богу, что съехали. Впрочем, говорят, что полулегендарная Ванга была убеждена, что именно в 2017-м году начнется мировая война. Именно в 2017 году, по её предсказанию, весь мир охватит самый глубокий кризис в мировой экономике, который и приведёт к войне.
Одновременно звучат такие предсказания-ужасы, что и войны не нужно: и вулкан Йеллоустоун вот-вот проснётся , и гигантский метеорит на подлёте, и Гольфстрим того гляди отвернёт от Европы, и она, бедолага, замёрзнет…
Всё вместе, разом, конечно, не случится, но в такие роковые времена, которые переживает человечество сейчас, может произойти самое странное, неожиданное, немыслимое. Наименее вероятное может произойти.
Астрологи и ясновидящие хором предсказывают решительное изменение жизни. Притом не только современные ясновидящие, но и те, что жили давно, предсказывали нечто невероятное именно в этом году. Пророчица Матрона Московская предсказывала, что именно в 2017 году придет конец старому человечеству с его старыми грехами, и появится новая общность людей, случится «перерождение душ человеческих».
Не буду дальше развивать эту увлекательную тему: каждый может найти в интернете массу предсказаний. Они разные, но все сходятся в том, что будущий год сулит роковые события.
Вот меня и интересует: будет ли этим роковым событием – революция?
«НАША РОДИНА – РЕВОЛЮЦИЯ»?
У нашей страны к 17-ому году особое отношение: как-никак столетие Октябрьской революции. Впрочем, Октябрьская революция – событие планетарного масштаба; в моём школьном учебнике истории оно именовалось «главным событием ХХ века», хотя веку в те времена оставалась ещё целая четверть.
Все жители нашей страны слегка опасаются: а вдруг нас ждёт в 17-м году новая революция? Так действует магия цифр, но не только она. Я многократно писала, что начало XXI века стилистически очень похоже на начало двадцатого.
Мне кажется, революция произойдёт, но не в том смысле, который чаще всего имеется в виду.
Прежде всего, что такое революция?
Революция — это не заря новой жизни – это зримое разложение старой. Это слом ветхой хоромины старой жизни. Мысль эта придумана не мню, об этом писали многие современники разных революций. Обвал старой жизни — это всегда результат чьей-то многолетней недоработки, отклонения от долга. «Пламенный реакционер» граф Жозеф де Местр, переживший и описавший Великую французскую революцию в книге «Рассуждения о Франции», считал революцию наказанием за грехи прошлого. В этом много правды. Ему вторит Николай Бердяев, переживший опыт иной революции — Октябрьской: «Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения. И осуждением до революции господствовавших слоёв общества бывает то, что они довели до революции, допустили её возможность. В обществе была болезнь и гниль, которые и сделали неизбежной революцию».
А подлинная революция – это парадоксальным образом – контрреволюция. Изживание революции и строительстве на расчищенном месте. Именно в этот период создаётся новое качество жизни.
Так вот революция в смысле слома старой жизни — с нами с нами уже произошла. В 1991 г. И эта революция – продолжается. Революция-разрушение – не изжита, не преодолена, не закончена. Разрушение длится. А вот подлинная революция, в смысле – появление нового, строительство на месте, расчищенном от старой жизни, — ещё не началось. Какие-то признаки подступа к этому этапу в нашей сегодняшней жизни прослеживаются, но подлинного строительства новой жизни широким фронтом – этого нет.
Мы сегодня находимся на разрушительном этапе и на этапе латания дыр. Так называемый рост, о котором в последнее время любят порассуждать, — это рост восстановительный. Мы не упускаем случая погордиться успехами в сельском хозяйстве, и они есть – но по сравнению с провалами предыдущего периода. На Московском Экономической Форуме была приведена табличка: на уровне какого года находится наше сельхозпроизводство по разным показателям. Сравниваются показатели 2015 года с аналогичными дореформенными показателями РСФСР. Так вот. По зерну мы находимся на уровне 1970 г., по сахарной свёкле – на уровне 1989 г., по картофелю – 1940, скот и птица на убой – 1987, молоко – 1957, яйца – 1982, а шерсть – уж извините – 1922. Это я вовсе не к тому, что надо посыпать голову пеплом, а просто к тому, что работа предстоит большая, и это, кажется, начинают понимать наши начальники. Мы гордимся, что у нас экспорт продовольствия 16 млрд. Долл., но зато импорт – 26,5. Восстановительный рост – нужное дело, но это пока не строительство новой жизни.
Продажа Роснефти – это не строительство, а латание дыр. То, что этим предписано гордиться, — стыд и срам. Ожидание иностранных инвесторов – та же история.
Как ещё продолжается разрушение? По-разному. Вывозятся наши деньги за границу, вместо того, чтобы вкладывать их в развитие. Вместо этого мы поддерживаем финансовую систему Запада. Когда говорят о неустройстве нашей жизни, первое, о чём вспоминают, — это коррупция и казнокрадство. Но если бы наворованное хотя бы оставалось внутри страны – оно бы так-сяк работала на нашу экономику, а теперь работает на западную. «Теперь» продолжается уже четверть века. Подлинно, «Есть у революции начало – нет у революции конца», как пелось в известной советской песне. А пора бы положить конец. Это трудно сделать: наши геополитические друзья вместе с их местными представителями просто так просто Россию не отпустят — «такая корова нужна самому». Вой, поднятый в западных СМИ против нашей страны, ясно говорит: просто так не отпустят.
После Октябрьской революции строительство новой жизни началось после того, как рухнули надежды на мировую революцию и была выдвинута цель — «строительство социализма в одной, отдельно взятой стране». Фактически с началом индустриализации, с первой пятилетки. Напомню: т.н. «съезд индустриализации» произошёл в 1925 г., но он наметил индустриализацию лишь в общих чертах, как цель превратиться из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую их. Потом много чего случилось: и дискуссия о путях индустриализации, и организация Госплана, и директивы по составлению первого пятилетнего плана. Практическая работа индустриализации развернулась в 1929 г. Именно тогда Сталину и его единомышленникам удалось занять руководящие позиции в партии и государстве. Вот это и было подлинной революцией – в смысле изменения всего строя жизни и созидания новой реальности. До этого было разрушение реальности старой или восстановительное латание на живую нитку.
Наша сегодняшняя революция разрушения длится уже четверть века. Мне представляется, что именно грядущий, 17-й, год станет годом контрреволюции. Это и будет подлинная революция. Она будет состоять в переходе от разрушения к созиданию, к творчеству новых ценностей, нового богатства, нового качества жизни, новой структуры общества. Повысившаяся жизненная энергетика должна вылиться в некое глобальное действие, и оно будет направлено на то, что стоит в историческом порядке дня. Просто раньше для этого не хватало энергии.
ЧТО У ИСТОРИИ СТОИТ В ПОРЯДКЕ ДНЯ?
Сегодня достигло огромного накала противоречие между внешней и внутренней ролью России. В той или иной мере такое противоречие было и прежде. Сегодня оно стало особенно вопиющим. Историк В.Э. Баргдасарян не без остроумия назвал сегодняшнюю Россию «государством-оксюмароном»: патриотическая риторика + либерально-космополитическая система, а главный эксперт по экономике – Высшая школа экономики, проводящая позицию наших геополитических противников.
Кто-то прогрессивный и рациональный наверняка скажет: ну и нечего соваться в великие державы, ежели нет на то сил и возможностей. Вот и надо быть сырьевым придатком, если ни на что другое не способен. Мне кажется, это ложный выбор, не жизненный, а чисто умственный.
Роль каждой страны, равно как и любого отдельного человека, определяется не им, а дана свыше. Это – судьба, призвание. Есть большие люди, как и большие страны – не по территории, а по судьбе. Откуда человек знает, что ему надо стать большим человеком, ставить перед собой крупные задачи, куда-то карабкаться, страдать, может быть, погибнуть на этом пути? Не лучше ли занять свою удобную нишку и прожить тихую маленькую жизнь? Может быть, и лучше. Но человек (как и страна), имеющие призвание в большому, никогда не ограничатся маленьким и уютным. Здесь нет выбора, это дано свыше. Это вовсе не привилегия, это скорее задание свыше. В XIX веке говорили об «исторических нациях», т.е. нациях, оставивших след в истории и играющих в ней значительную роль. Это полный аналог «больших людей». Сейчас из политкорректности так больше не говорят, но умолчание – не есть отмена предмета или явления. Россия, безусловно, задумана Творцом как страна большой судьбы – может быть, вовсе не сладкой, даже трагической, но – большой.
Развиваться в качестве сырьевого придатка Запада наша страна не может: она может только деградировать, что и делала в последние четверть века. Те внешние признаки цивилизации и комфорта, что можно наблюдать в городах-миллионниках, так и остаются позолотой на помойке; эта позолота очень легко сходит, обнажая слегка подлатанную разруху. Меня часто упрекают за невнимание к значительным промышленным и сельскохозяйственным свершениям, которые имеют место. Свершения есть, но они носят восстановительный характер – как свершения в сельском хозяйстве, о которых упомянуто выше. «Страной, производящей машины», чем мы стали при большевиках, а потом быть перестали, сегодня мы в полной мере не являемся. Чудо-оружие и прочие чудеса производятся на импортных станках. Так что работа предстоит гигантская.
Словом, в наступающем году нам предстоит поворот от разрушительной революции к созидательной контрреволюции. «Мы долго молча отступали, досадно было, боя ждали…» . Отступать больше некуда.
Против кого будет эта революция?
Это будет схватка России со своим внутренним Западом на своей территории. Именно наш внутренний Запад хочет, чтобы Россия была сырьевым придатком. Побить его не просто. Трудно очень. Внутренний Запад – это филиал большого внешнего Запада, противостоящему нам на протяжении веков.
Выдавить внутренний Запад из своих пределов – это задача сродни изгнанию поляков из Кремля во время Смуты. Ставленники и сторонники Запада – везде. Они в госорганах, они – в СМИ и, главное, они – в умах. Это, пожалуй, опаснее всего. Силы пока не равны. Но соотношение меняется – и, как представляется, в нашу пользу.
Это видно хотя бы по тому, что сегодня наш внутренний Запад, т.н. либералы, как-то пожухли. То ли состарились, а приток новых кадров слаб, то ли большой Запад стал менее щедро кормить их материально и окормлять идейно, но так или иначе они зримо скукожились. Особенно после комических результатов, что продемонстрировали на парламентских выборах всякого рода «партии роста» и т.п. По-видимому, дело в том, что животворный источник, к которому они припадали, — либеральный глобализм – обмелел и перестал ощущаться чем-то единственным и безальтернативным.
Сегодня те, кого у нас зовут либералами, ощущаются как нечто антикварное. Как-то раз мне привелось встретиться на одном семинаре с видной представительницей этого направления, симпатичной дамой, которая мне всегда нравилась. Какую же унылую бурду она продуцировала! Я просто диву далась: дословно то же самое, что было в ходу в начале 90-х! В её выступлении было что-то винтажное, некая эстетика старины, словно в мамином кримпленовом платье, найденном на антресолях. Даже пятилетие белоленточного движения ощущается как юбилей чего-то древнего: неужто всего пять лет назад это было? А по ощущению – не менее десяти.
Я всегда была против шапкозакидательских настроений. Подлинный Запад — силён, но авторитет внутреннего Запада у нас в России — идёт по ниспадающей.
Однако обольщаться не стОит. Силён и внутренний Запад. Экономический блок Правительства как был, так и остаётся либеральным. Доколе? Почему? Когда? И каким образом? – у меня на все эти вопросы ответа нет: тут можно много и увлекательно фантазировать, но для обоснованного ответа нужна инсайдерская информация, которой у меня нет.
Вместе с тем преодолеть внутренний Запад в правительстве, парадоксальным образом, проще, чем бациллу западнизма, что живёт в толще нашего образованного и полуобразованного слоя.
Историческое несчастье нашего народа – традиционная западничество интеллигенции, соединённая со столь же традиционной фрондой. Можно сказать, «два в одном». Российская интеллигенция была создана властью, притом дважды: Петром I и Сталиным. Она не развилась исторически, не зародилась по средневековым монастырям, а прямо-таки была сконструирована «от начальства» для решения задач преобразования страны. И обе исторических генерации нашего умственного сословия вместо помощи и дельного совета власти вскоре начинали её, власть, презрительно охаивать и подпиливать её несущие конструкции. Историческую распрю русской власти с русской интеллигенцией Ключевский сравнивал с борьбой старика со своими детьми: «сумел народить, но не сумел воспитать». Это трагический фактор нашей истории – распря власти с умственным сословием — всё равно как если у человека нелады со своей собственной головой.
Фонтаном мудрости и иконой стиля для интеллигенции всегда был Запад: западная наука, философия, политэкономия – всё. Все наши руководящие учения : от марксизма до либерализма-глобализма – заёмные, не свои. Очень забавно слышать, как на Московском экономическом форуме норвежский экономист Эрик Райнерт призывает российских экономистов обратить внимание на своих собственных, российских, экономических мыслителей прошлого и найти в их трудах ответы на нынешние вопросы. Но куда там! Наши «экономы» ещё долго, похоже, будут пытаться натягивать на нашу действительность понятийную сетку сформировавшуюся на основе и для целей совершенно иной исторической, духовной, хозяйственной и психологической реальности.
Преподаватели бесчисленных «эколого-филологических» университетов, безвестные и бесчисленные копирайтеры, «писатели газет», сайтов и рекламных буклетов – все они в своём подавляющем большинстве преданные поклонники Запада, вернее, даже не Запада как эмпирической реальности (её они не знают), а некоего идеального образа, сидящего в мозгах ещё со времён Репетилова и «французика из Бордо». С реальным Западом их знакомство в лучшем случае – стажёрское, а то и чисто туристическое, или вовсе почерпнутое из фильмов и рекламно-пропагандистской продукции того же Запада. Не знают, но – любят. Притом бескорыстно. И часто в разговорах пылко отстаивают светлый образ Запада, словно состоят у Госдепа на окладе. Разумеется, это малая часть народа: жители городов-миллионников, так называемая гуманитарная интеллигенция. Их много в Москве, они когда-то ходили на Болотную – притом, подчёркиваю, бескорыстно. Так что определённый фактор они составляют. Здесь я вижу трудность – в их наивном бескорыстии. Они могут оказаться по своей неизбывной наивности на стороне противника.
Автор: Татьяна Воеводина