Современное состояние российской электроэнергетической отрасли является отражением общего системного кризиса отечественной науки, образования и промышленности.
Кризис в энергетической сфере во многом обусловлен ее приватизацией (в особенности теми формами, которые данная приватизация приняла).
РАО ЕЭС, будучи больше заинтересовано в получении прибыли, чем в развитии отечественной энергетики, во многом «выплывало» за счет советских мощностей, разработок и специалистов с советским же образованием. Но данный запас прочности оказался небесконечен, что наглядно показала авария на подстанции Чагино в мае 2005 г., когда пол-Москвы оказалось без света.
В 2008 г. РАО ЕЭС было реструктуризировано. Принимавшие это решение чиновники из Минэнерго при этом ссылались на западный опыт, когда генерацией, распределением и продажей электроэнергии занимаются различные компании. Появились отдельные компании по генерации (ОГК – объединенные генерирующие компании), дистрибуции (ФСК, федеральная сетевая компания, для линий электропередач напряжением от 220 В, и МРСК, межрегиональные сетевые распределительные компании, – для ЛЭП напряжением
Одним из первых итогов данной реструктуризации стала замена специалистов-ИТР на «эффективных» менеджеров. Последствия не заставили себя ждать.
17 августа 2009 г. на Саяно-Шушенской ГЭС произошла авария. В результате катастрофы погибло 75 человек, оборудованию и помещениям станции нанесён серьёзный ущерб. Работа станции по производству электроэнергии приостановлена. Последствия аварии отразились на экологической обстановке акватории, прилегающей к ГЭС, на социальной и экономической сферах региона. В результате проведённого расследования непосредственной причиной аварии было названо усталостное разрушение шпилек крепления крышки турбины гидроагрегата, что привело к её срыву и затоплению машинного зала станции.
За формулировкой «усталостное разрушение» кроется следующее: среди «неэффективных» технических специалистов, не вписавшихся в новую парадигму и оставшихся за бортом, оказались, в том числе, специалисты по прочности металлов. Изношенное оборудование не ремонтировалось и не модернизировалось вовремя, что и привело к аварии.
С учетом того, что приток молодых специалистов в энергетику достаточно невысок, а кризис образования ставит под вопрос если не само существование технического, в частности, энергетического, образования в будущей России, то его качество – можно составить прогноз, в каком состоянии будет находиться наша энергетика лет через 20.
Подобные специалисты остались, в крайне малом количестве, только в отдельных НИИ, или же, в тех ОГК, которые были приватизированы с участием иностранного капитала, подобные специалисты приглашаются из-за рубежа.
Когда подобные чудом оставшиеся «динозавры» увидели, в каком состоянии находилось оборудование Саяно-Шушенской ГЭС, они пришли в ужас. Ресурс металла был выработан чуть ли не двадцать лет назад.
При этом средства на ремонт и модернизацию оборудования, на строительство новых мощностей, есть. Себестоимость производства 1 кВт•ч электроэнергии составляет от 0,60 до 1,20 руб. Потребители электроэнергии платят ~5-6 руб. за кВт•ч. Казалось бы, подобная дельта позволяет ремонтировать инфраструктуру, в несколько раз превышая величину требуемых инвестиций. Но заплаченные потребителями электроэнергии деньги зачастую уходит по различным коррупционным схемам, а ремонт электроэнергетической инфраструктуры осуществляется только post factum, после аварий той или иной степени серьезности. Один из самых ярких примеров подобного можно было наблюдать в Москве буквально несколько лет назад. В порядке эксперимента тогдашний столичный мэр Ю.М. Лужков предложил, чтобы в двух московских округах продажей электроэнергии населению занимался не Мосэнергосбыт, а другая компания. Цены на электроэнергию возросли вдвое. Как потом выяснилось, Лужков и его родственники имели в той компании свой интерес. «Эксперимент» прекратили, но история характерная.
При этом национализация энергетики в качестве рецепта спасения отрасли не рассматривается. Решения ищутся в другой плоскости: крупные предприятия все чаще обзаводятся автономными источниками энергии (мини-ТЭС, котельные, газопоршневые агрегаты), видя в этом решении экономическую целесообразность и гарантию надежного бесперебойного электропитания. Обычным же потребителям только и остается, что платить все больше за электроэнергию и уповать на лучшее (впрочем, в сельских районах многие приобретают бензиновые электрогенераторы. Популярность данных агрегатов ограничивается их ценой, ценой бензина, плохой экологичностью – шумом, загрязнением воздуха продуктами горения бензина, и прочими обстоятельствами, но никак не отсутствием необходимости в них). То есть тенденция не на укрупнение, а на дальнейшее раздробление отрасли.
Но это лишь, так сказать, житейский уровень. Главная проблема энергетики, как и большинства других отраслей науки и промышленности в современной России, заключается в том, что «распалась связь времен». В последнее время ситуация несколько наладилась, молодежь стала возвращаться, например, в тот же Всероссийский теплотехнический институт. Но очень часто в стенах этого института можно наблюдать следующую картину: очень пожилой человек, лет за семьдесят, объясняет что-то совсем молодому, недавно из института, коллеге. У первых уже не то здоровье и силы, у вторых нет опыта, да и знания, благодаря кризису в системе образования, тоже зачастую с большими пробелами. А ведь это еще не самая худшая часть молодежи – это люди одновременно способные и идеалистичные. В основном современные молодые специалисты нацелены на работу либо в представительствах западных компаний, либо вообще за границей.
А где-то уже и «динозавров» не осталось.
На сегодняшний день производство турбин в России практически остановилось. Вымер Уральский турбинный завод, изготавливавший турбины высокой мощности. Идет постепенное вымирание Калужского турбинного завода (турбины малой мощности). В силу чисто биологических причин – старые специалисты не вечны, а молодежи нет.
Неудивительно, что на подобном фоне на российском энергетическом рынке активизировались западные компании. Первой ласточкой стало строительство блока №8 московской ТЭЦ-26 французско-швейцарской фирмой Alstom. Заказчиком строительства выступило Мосэнерго. И западная компания прекрасно поняла, что подобный заказ собой символизирует, в своих проспектах сообщив следующее: On the outskirts of metropolitan Moscow, Europe’s biggest city, a new chapter is being written in the development of the power industry of one of the continent’s most inscrutable and fiercely nationalistic countries. Строительство было закончено весной этого года. Первый блин оказался комом – Мосэнерго было недовольно затягиванием сроков строительства и несовпадением западных стандартом (ASME, DIN и т.д.) с российскими ГОСТами, из-за чего приходилось тратить много времени на их согласование. В настоящее время Alstom практически свернул работу в России, но можно догадаться, что со временем, когда количество и уровень специалистов упадут еще ниже, западные энергетические компании будут привлекаться все чаще и чаще. И это именно для проектирования и строительства, поскольку оборудование, как указывалось выше, уже и так практически повсеместно закупается за рубежом.
Какие-либо рецепта выхода из ситуации предложить сложно. Нельзя вылечить только энергетику, без отрыва от решения проблем в образовании и промышленности и без борьбы с коррупцией.
Не так давно прошла информация, что экспертная группа по реформе электроэнергетике во главе с Игорем Шуваловым предлагает возродить РАО ЕЭС России – компанию, в ведении которой будет находиться вся энергетическая отрасль страны. К каким результатам это приведет – покажет время.
Автор : Людмила Бычкова