Власть в любом обществе всегда и везде является зеркальным отражением самого общества. Другое дело, что зеркало, в котором это отражение виднеется, никогда не бывает прямым. Оно всегда имеет ту или иную степень кривизны.

Кривизна зеркала в том числе зависит и от того, как падает свет на оригинал, то есть на общество. Если к примеру подавляющее большинство молчит и никак и ничем не выражает своего отношения к происходящему, то откуда в нашем зеркальном отражении появится информация о том, что это большинство думает?Что оно воспринимает положительно, а что резко отрицательно? При таком варианте в нем всегда гипертрофированно будет отражаться мнение того активного большинства, которое громче всех орет, сучит ручками и топает ножками. И это совершенно не зависит от того, каково это меньшинство и чего оно хочет.

 

Примерно так в нашем обществе и происходит. Ведь реальность в кривом зеркале видит не только власть, но и мы сами, каждый из нас. Например, «болотные» свято верят в то, что их мнения придерживается минимум 40% населения. И причина того, что это еще не подтверждено массовыми акциями только одна – страх перед ужасной и кровавой «гэбней», готовой сгнобить любого поднявшего голову. Их рьяные оппоненты уверены в том, что эта цифра завышена раз в десять, если не двадцать. Что даже среди тех, кто физически засветился на митингах, была такая мешанина всего политического спектра от коммунистов до ярых либералов, что считать их чем-то единым по меньшей мере некорректно.

Но у проявившегося меньшинства есть хотя бы одно преимущество, оно сумело публично выразить свое мнение, пусть разноголосное и противоречивое, до власти. То есть фактически, искаженно, гипертрофированно, но отразилось в нашем зеркале. Примерно так же проявились в нем и движение ПГР и «Сути времени». Известно, то есть отражается во властном зеркале и позиция основных оппозиционных партий, таких как КПРФ и ЛДПР.

Но у всех названных, как левых, так и правых, есть одна особенность и один серьезный недостаток. Это косность или, мягко говоря, устойчивость, инерционность их собственной позиции, как и определенный радикализм.

Отражения в нашем общем зеркале этих позиций и взглядов почти стабильно. И власть всегда эти позиции так или иначе учитывает. Но ориентируется власть не на них. Власть всегда и везде ориентируется на мнение молчаливого большинства. При этом, до тех пор, пока большинство молчит, у власти есть большие возможности для маневра в любую сторону. Более того, власть их постоянно совершает, выясняя в том числе и для себя самой границы собственных возможностей. И ориентируется она при этом на сигналы, идущие от этого молчаливого большинства. Или на их полное отсутствие.

Любая крайняя позиция, полная и безоговорочная поддержка или крайнее неприятие всего, что власть делает, с точки зрения эффекта обратной связи в равной степени идентичны нулю. Это то же самое, что и устойчивое отношение власти вышеназванных политических партий, движений и организаций. Это полный ноль дополнительной информации.

Другое дело, когда выражением своего рационального отношения не к власти в целом, а к конкретному ее действию или плану, мы даем власти четкий или нечеткий, но сигнал. Вот это воспринимается положительно, а вот это резко отрицательно. Чем больше таких сигналов, тем чаще, оперативней и адекватней власть начинает на них реагировать, ибо любая власть стремится к стабильности. А источником стабильности всегда является большинство. То, которое либо молчит, либо, к сожалению, никак не хочет выдавать адекватную случаям реакцию. А стоило бы попробовать.

Автор : Алексей Рудаков.