Война между правительством Украины и республиками Новороссии постепенно приобретает характер позиционного противостояния. Ресурсы обеих сторон истощены, боевые резервы исчерпаны, но для народных республик, обороняющихся против многократно превосходящих военных сил киевского режима, подобный ход дел можно считать предвестием победы. Известный принцип: “правительству нужно победить, повстанцам достаточно не проиграть”, в данном случае срабатывает полностью. Ухудшающаяся экономическая ситуация на Украине, нарастающая деморализация сторонников киевского режима и постепенное развитие партизанского движения на контролируемых им территориях являются предвестниками приближающейся новой фазы гражданской войны, которая явно выйдет далеко за пределы Юго-Востока.
Середина августа знаменовалась провалом очередного наступления правительственной армии (скорее всего, в летней кампании уже последнего). Показательно, что, как и во время предыдущего наступления, основные западные масс-медиа, старательно скрывающие от своего читателя любую информацию об этой войне, вдруг разместили сообщения об успехах правительственной армии. Как и в прошлый раз, вслед за этими оптимистическими прогнозами, наступило молчание. Второе наступление провалилось точно по сценарию первого: атакующие войска оказались отрезаны от своих баз и попали в окружение. Виртуальные победы обернулись реальной катастрофой. Войну нельзя выиграть в информационном пространстве, если на земле вас бьют.
Казалось бы, есть все причины говорить о позитивных перспективах для народных республик Новороссии. Однако на фоне военных успехов разворачивается политический и административный кризис, порождающий новые опасности, быть может, не менее, если не более серьезные, чем те, что были связаны с атаками правительственных войск.
На протяжении нескольких недель сменилось фактически всё руководство Донецкой и Луганской республик. Самой неожиданной и громкой стала отставка военного лидера ополчения Игоря Стрелкова. Решение было оформлено в лучших советских традициях “в связи с переходом на другую работу”, причем произошло это в момент, когда Стрелков находился в Москве, вдали от своих солдат.
Отстранение Стрелкова от должности является очевидным реваншем тех самых кремлевских сил, которым лидер ополченцев нанес серьезное политическое поражение в начале июля. Как известно, после двухмесячной героической обороны Славянска, отряды ополчения, прорвав кольцо украинских войск, вышли к Донецку, который связанные с Кремлем политики уже планировали сдавать киевскому правительству. Приход ополчения сопровождался радикальной зачисткой структур власти. Заговорщиков никто не подверг репрессиям, но все они вынуждены были один за другим написать прошения об отставке и без лишнего шума покинули город, направившись кто в Москву, кто в Киев. Происходило это на фоне растущей политической радикализации движения. В августе было опубликовано коллективное письмо рядовых ополченцев, требовавших на практике осуществить провозглашаемый в Донецке и Луганске лозунг “социальных республик”, национализировать имущество олигархов и провести реформы в интересах трудящихся. Во главе Верховного Совета встал Борис Литвинов, коммунист, порвавший с официальным руководством партии. Был принят закон отменивший начатую прежней властью коммерциализацию здравоохранения, предприняты очередные, хоть и довольно робкие попытки национализации.
Со своей стороны, близкие к Кремлю политологи развернули травлю Стрелкова в российских средствах массовой информации. Озлобление московских чиновников и подручных пропагандистов понятно: пока они, сидя в уютных кабинетах, строили планы и плели интриги, люди, стоящие на переднем крае событий, сами творили историю, не спрашивая их мнения.
Парадоксальным образом, именно Игорь Стрелков, несмотря на его симпатии к дореволюционной монархии и ностальгию по Российской империи, был той самой фигурой, которая в наибольшей степени способствовала радикализации процесса. Лидер ополченцев прославился не только честностью и откровенностью (достаточно вспомнить его подробные рассказы о собственных трудностях и неудачах, резко контрастировавшие с пропагандистскими заявлениями как Москвы, так и Киева). Политический инстинкт толкал Стрелкова, во многом вопреки собственным идеологическим пристрастиям, поддерживать социальные и политические преобразования. Он и его окружение неоднократно подчеркивали, что они не допустят превращения Новороссии во второе издание до-майданной Украины, что находилось в прямом противоречии со стратегией Кремля, который добивался ровно этого.
В отличие от других донецких и луганских лидеров, постоянно ездивших в Москву выпрашивать помощь (по большей части – безуспешно), командир ополченцев находился в боевых порядках войск, где, как показала практика, политически было безопаснее, чем в коридорах московской власти.
Каким образом Стрелкова выманили в Москву и что сделали для того, чтобы вырвать у него заявление о “добровольной” отставке (если такое заявление вообще было им написано), остается только гадать. Возможно ему пригрозили полным прекращением российских поставок на освобожденные территории Новороссии. Такая зависимость народных республик от внешнего снабжения в значительной мере является как раз результатом бездарного управления людей, смещенных Стрелковым в июле и начале августа – они так и не смогли (или не захотели) организовать экономику тыла, наладить нормальное распределение ресурсов. К августу сложилась ситуация, когда без подвоза продовольствия и боеприпасов из России республикам грозит катастрофа. Именно этот рычаг, скорее всего, и был использован кремлевскими интриганами для отстранения Стрелкова.
Так или иначе, консервативные силы взяли реванш, военный лидер Донецка смещен. На ряд ключевых постов снова назначают людей, которых подозревают в связях с олигархами. В эти же дни никого не представляющий и изгнанный из Донецка ополченцами украинский политик Олег Царев демонстрировал в Москве “новый флаг Новороссии”, представляющий собой почему-то перевернутое вниз головой старое имперское знамя (явно в противовес флагу, под которым сражается ополчение – темно-красному с андреевским крестом).
О соглашении, достигнутом между московскими чиновниками и украинским олигархом Ринатом Ахметовым, уже открыто пишут в российской прессе. Кремлевская бюрократия в лучших традициях “старого режима” решила пожаловать освобожденные территории своему новому вассалу, в обмен на посредничество в отношениях с Киевом и, в перспективе, с Западом. Одновременно оживляются контакты между российскими и украинскими дипломатами, оживленно обсуждающими дальнейшую судьбу Юго-Востока. На фоне провала очередного наступления и растущих внутренних трудностей Киев вполне может проявить сговорчивость.
Единственное, чего не учли авторы этого сценария, это мнения жителей Новороссии и Украины, настроений людей в Донецке и общей логики революционного процесса, в который постепенно втягивается и российское общество. Ополченцы и активисты, строящие под бомбами новое государство, уже не будут безвольными исполнителями чужой воли, независимо от того, где принимаются чуждые их интересам решения – в Москве или в Киеве. Идеалистические симпатии к абстрактной России, характерные для первых месяцев восстания в Новороссии, сейчас явственно сменяются растущей неприязнью к кремлевским чиновникам, которых сторонники республик обвиняют в саботаже и предательстве. Такие же настроения лавинообразно нарастают и в самой России. А что касается Игоря Стрелкова, то на смену ему идет новая группа полевых командиров, во многом берущих с него пример, но отличающихся гораздо более радикальными и левыми взглядами.
С помощью аппартных игр, шантажа и манипуляций можно добиться тактических успехов, можно отстранить от руководства того или иного деятеля, но нельзя остановить набирающий силу процесс развития революционного кризиса.
Автор : Борис Кагарлицкий.