Закон о контроле за расходами чиновников, вступивший в силу меньше месяца назад, не снизит коррупцию в России, а увеличит ее. К такому выводу пришли эксперты Комитета гражданских инициатив (КГИ), возглавляемого экс-министром России Алексеем Кудриным. Они подчеркивают, что, согласно документу, чиновник должен в обязательном порядке отчитаться о своих расходах, если он или кто-то из членов его семьи заключает сделку, сумма которой превышает трехлетний доход семьи. Однако никто не мешает при этом разбить крупную сделку на несколько более мелких и таким образом уйти от ответственности.

Кроме того, по закону контролирующие органы совсем не обязаны каждый раз проверять полученную информация о наличии «сверхрасходов» чиновников. Таким образом «создается огромная зона личного усмотрения, что, несомненно, является коррупциогенным фактором».

Один из главных недостатков закона в том, что он не предусматривает уголовной ответственности за незаконное обогащение. На практике максимальное наказание для коррупционера может свестись к тому, что его обяжут передать незаконно нажитое имущество в государственную собственность.

Рассмотренный экспертами КГИ закон — далеко не первый из серии «хотели как лучше…». Что мешает нашим законодателям однажды принять закон, который бы реально оздоровил ситуацию с коррупцией в стране?

— Давайте исходить из следующего постулата – бюрократия на сегодня – это мощный класс нашего общества, – говорит председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов. – Одна из форм существования бюрократии – коррупция. Чиновники имеют достаточно мощные рычаги влияния, в том числе в области реализации законодательных инициатив. Поскольку этот класс организованный, системный, он умеет отстаивать свои интересы. Когда общество вынуждает власть ужесточать формы контроля за бюрократией, чиновники подправляют новые законы так, чтобы они не мешали их комфортному существованию. Мне известно, насколько жесткие нормы содержались в законе, о котором идет речь, но постепенно, пройдя все согласования, он был выхолощен.

«СП»: — То есть ситуация тупиковая – любой даже изначально хороший закон чиновники сумеют перекроить под себя?

— У нас зарублена ратификация 20-й статьи Конвенции ООН против коррупции, не принимается закон «О Государственных закупках», на принятие которого президент Дмитрий Медведев 3 года назад дал 3 месяца. Это тоже примеры, как работает механизм государственной системы. Все это будет продолжаться до тех пор, пока власть бюрократии остается тотальной, а общество на происходящее в стране реагирует вяло.

«СП»: — Однако в России в последнее время как раз наметился рост гражданской активности…

— Есть некие политические события, которые вызывают в России активную общественную реакцию. Люди готовы выходить на протестные марши, когда случается какой-нибудь скандал, «экшен». Но одновременно с этим по-тихому происходит принятие законов, которые в будущем могут позволить чиновникам вполне законно погреть руки. Вот, например, сейчас готовится закон, упрощающий процедуру перевода земель из одной категории в другую. То есть заповедные или сельскохозяйственные земли легко и быстро могут стать пригодными для застройки очередными коттеджными поселками. И это людей мало интересует, потому что сложно для понимания не специалистов.

Но ситуация понемногу меняется. Вот, например, только сейчас студенты МГУ начали сбор подписей за ратификацию пресловутой 20-й статьи конвенции ООН. До этого 6 лет наш комитет, депутаты Госдумы от КПРФ бились, пытались убедить общественность выступить с таким начинанием. Я думаю, что когда постепенное развитие нашего общества достигнет определенного уровня, когда будет выстроен систематически работающий общественный механизм, тогда мы можем получить некую позитивную динамику борьбы с коррупцией. Иначе ничего не получится – организованной силе должна противостоять не менее организованная сила.

Необходим нормальный диалог между обществом и властью. Россияне должны научиться в рамках законов регулярно и по всем направлениям давить на власть. А покуда борьба с произволом чиновников будет носить спонтанный характер, мы ничего не добьемся.

Правда, возможен еще один, самый плохой сценарий – при определенных социально-экономических условиях произойдет социальный взрыв. Бюрократия просто соберет манатки и уедет из страны. Тогда обвинять в коррупции будет некого.

Что касается обсуждаемого закона, я бы назвал еще одну проблему, — у нас нет механизма контроля зарубежной собственности чиновников. Вернуть ее практически нельзя. Кстати, сколько бы ни кричали про «закон Магнитского», ущемляющего российских чиновников, Запад на самом деле не заинтересован брать за горло наших коррупционеров. Сотни миллиардов долларов в год, которые выкачиваются из нашей экономики, нужны ему. Разве Англия не заинтересована в том, чтобы рынок ее недвижимости накачивался деньгами из России, чтобы наши толстосумы выплачивали огромные налоги на ее территории?! Никогда Запад своими руками не перекроет себе этот источник обогащения. Проблема коррупции – наша, внутрироссийская, и никто кроме нас самих ее не решит. Только мы заинтересованы в том, чтобы у нас не воровали деньги. В том числе и с помощью таких разборов законов, который провел КГИ, членом которого я тоже являюсь.

У политолога Павла Салина иная точка зрения.

— Что касается данного закона, как и многих других, проблема не в том, что там много лазеек для коррупционеров. Интрига в том, что все ограничения и санкции против конкретного чиновника де-факто оставлены на усмотрение контрольного органа. Чиновник в зависимости от степени его лояльности за одно и то же нарушение закона может быть наказан или не наказан.

Если бы власть у нас хотела действительно эффективно бороться с коррупцией, достаточно было бы ратифицировать статью 20 Конвенции ООН против коррупции и принять соответствующие подзаконные акты.

Но тогда борьба с коррупцией приобрела бы объективный характер. Не выполнялась бы главная для нынешней власти задача этой борьбы – поставить благосостояние чиновников в зависимость от их лояльности. При необходимости принятый закон можно использовать вполне жестко.

Справка СП

Статья 20 конвенции ООН против коррупции

Незаконное обогащение

При условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое Государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать.

Источник : http://svpressa.ru/politic/article/63544/