СЧАСТЛИВЫ ГЛОБАЛЬНО
Автор: Сергей Криндач
Глобалистом быть хорошо. Но только, если ты родился в Соединенных Штатах и окончил Йельский университет. Тогда мир действительно раскрывает перед тобой широкие голливудские объятия.
А какая польза от глобализма российской бабушке, всю жизнь пропахавшей ради 80 советских рублей пенсии и неожиданно увидевшей в 1991 году, как эта пенсия исчезла, а вместо нее прямо на глазах рождается сверкающий огнями рекламы глобальный капиталистический мир, которому бабушка не нужна даже на шкуру и кости? Ибо бабушка — не трудовой ресурс, по причине крайней выработанности организма «менее прогрессивной» системой, и не потребитель — ей уже не нужны ипотека, противозачаточные таблетки и трусики-стринги, которых она всю жизнь «ждала», сама не подозревая о том, но так и не дождалась вовремя.
Получается, что эта старушка — жертва глобализации. Ей бы лучше остаться в предыдущей отсталой эпохе. Тот же, кто сегодня смеется над вышеупомянутой бабушкой, а также над ее дедушкой (который, впрочем, менее живуч и имеется только у каждой четвертой россиянки старше шестидесяти), ржет над своим будущим. Ибо не исключено, что кто-то придумает после глобализма еще более совершенный постглобализм и обгадит одним махом весь сегодняшний прогресс с его банальными носителями.
Обычные люди не виноваты в том, что мир пошел не туда, куда они предполагали. Люди — всегда жертвы моды. И не только на одежду, но и на политические идеи. Ими движет стадное чувство — они хотят смолоду быть, как все. Иметь те же джинсы и те же мысли. Если все в комсомол, то и они в комсомол. Если подавляющее большинство за Перестройку, то и они — подавляющее большинство. Мало кто может, как я, открыто и неизменно заявлять при любом режиме, что мне ближе всего (в основном, по эстетическим соображениям) феодальный строй — но только в том случае, если я буду в нем феодалом, а не крепостным. Впрочем, не отрицаю и любую другую общественно-экономическую формацию, если в ней найдется для меня теплое местечко где-нибудь поближе к ее иерархической вершине. А реакционная или прогрессивная эта формация, не имеет значения! Мне плевать, как на прогресс, так и на регресс. Для диалектика и та и другая хрень — всего лишь единство и борьба противоположностей, без которых невозможен переход количества в качество.
Какой прок от глобализма и всемирной демократии ливийцам, которых сегодня бомбят? А иракцам, которых бомбили вчера? А сербам, удостоившимся этого счастья позавчера? Эта серия бомбежек необыкновенно способствует развитию вольнодумства. Почему бомбить Сербию — это устанавливать демократию, а взрывать Всемирный Торговый Центр в Нью-Йорке — терроризм и преступление против человечества? Что прогрессивнее: бомбить Афганистан в 1985 году в составе Советской Армии или в 2011 — в рядах американской? Почему Соединенные Штаты протестовали против советского вторжения в Афганистан? Не потому ли, что им самим хотелось туда вторгнуться и всласть побомбить?
Почему Савик Шустер выступал в 80-годы ПРОТИВ советской агрессии в эту мирную страну вооруженных бородатых людей, стерегущих плантации наркотиков, а сегодня — против американской агрессии ТУДА ЖЕ не выступает? По той причине, что тогда он был молодым и храбрым, а теперь стал старым и трусливым? Или, потому, что тогда он любил мак, а сегодня перешел на нечто более прогрессивное, как подобает настоящему глобалисту? Заметьте, я ничего не утверждаю: только спрашиваю. В лучших традициях западной журналистики!
Кстати, какой мирный атом прогрессивнее? Отсталый социалистический, который сыпался на мою голову из дремучего Чернобыля в 1986 году? Или передовой, «глобалистический», что ныне осчастливил дисциплинированных японских человечков, непредусмотрительно заказавших проект своей Фукусимы самым передовым американским атомщикам, убедившись в эффективности их работы на примере Хиросимы и Нагасаки? Как говорил Гамлет: «Вот вопрос!»
Есть, впрочем, и другие вопросы. Не менее актуальные. Почему при всех успехах глобализма исчезли консервы «Завтрак туриста», делавшие счастливые дни моего пионерского детства еще счастливее? Исчезнувший «Завтрак» представлял собой отборную, по секретнейшему тоталитарному рецепту приготовленную тушеную говядину с перцем и лавровым листом, в оправе из драгоценнейшего янтарного холодца, сверкавшего без всякой подсветки ярче, чем стразы Сваровски!
Почему он был таким вкусным? Не из диссидентов же его в КГБ готовили, в самом деле? (Тем более, что из диссидентов получилась, как выяснилось впоследствии, только современная вареная колбаса, в которой ни грамма мяса — одни вкусовые добавки демократии!)
… и главное: КАКИМ ГРЕБАНЫМ ГЛОБАЛИСТАМ ЭТОТ «ЗАВТРАК» МЕШАЛ? Какому «Мак Дональдсу» он перешел дорогу? Неужели это и была та самая «коммунистическая опасность», отведав которой, не только с колхозной водокачки, но и с небоскреба плевать хочется на ценности свободного мира? Ну, переименовали бы его из «Завтрака туриста» в «Завтрак интуриста» — в крайнем случае, приписали бы изобретение консервы не советскому Минпищепрому, а американскому «Анкл Бэнксу». Помните адскую рожу этого «Анкла» (в переводе — «дяди»), появившуюся в телерекламе сразу после того, как «Завтрак туриста» исчез? Не оно ли — улыбчивое мурло глобалистическое — сожрало наш «Завтрак туриста» вместе с рецептом? И теперь по тому рецепту в подвалах Уолл-стрита на золотых слитках Федеральной Резервной Системы тушит Ротшильду с Рокфеллером то, что раньше простому советскому человеку могло достаться всего за 3.15? Или за 2.75 — уж, не помню точно — давно нет ни таких завтраков, ни таких цен!
Глобализм хорош, как трусики-стринги. Они эффектно смотрятся на танцовщице из ночного клуба, которую клиент собирался употребить. Увы, девушке не суждено стать настоящим глобалистом. Истинное счастье глобализма — шире ее ограниченного ума, даже если она научилась задирать ноги выше головы.
Ждите глобального счастья — оно уже едет к вам!
Сергей Криндач