Сенатор от штата Мичиган Рик Джонс предложил ликвидировать Детройт (http://lenta.ru/news/2012/http://lenta.ru/news/2012/11/29/dissol
Ещё лет двадцать назад это место было символом американской автомобильной промышленности. Огромные цеха, сотни тысяч рабочих, потоки машин… Помню, мне даже рассказывали в Штатах анекдот, что, мол, не надо покупать автомобиль, собранный в Детройте в понедельник. Проблема трезвой сборки стояла не только в СССР.
Сегодня бывшее индустриальное сердце автомобильной Америки превращается в город-призрак, где снимают удивительные сюрреалистические фотографии заброшенных библиотек и концертных залов, небоскребов, зияющих выбитыми стеклами, безлюдных офисов со сваленными на полу грудами мониторов, магазинов, где нет ни продавцов, ни покупателей (http://liva.com.ua/detroit-crisis.html
Несмотря на рестурктуризацию и кризис ряд производств продолжает работать. Сборочные цеха по-прежнему функционируют на окраинах города. Тут есть и Дженерал Моторс и Даймлер-Крайслер. Вокруг этих заводов кипит жизнь, но всё это происходит на окраинах города. Между собой эти окраины почти не связаны. А в центре наблюдается разруха и запустение.
В период, когда промышленность бурно развивалась, город был полон деньгами, здесь очень много строили, возникали не только заводы, но и шикарные кварталы для среднего класса, клубы, концертные залы, бутики и рестораны. Как только промышленность начала сокращаться, финансовая подпитка подобного развития прекратилась, и всё рухнуло. Схожие процессы происходили и во многих европейских городах, однако там им был создан сознательный противовес в виде государственной политики развития. Инвестиции шли в культуру и образование, в научные центры, в инфраструктуру, в социальную сферу, в туризм, в создание музеев (в том числе — в музеи индустриальной истории, создававшиеся на базе тех же заброшенных заводов). Далеко не всегда эти программы были успешными, но как можно судить по тому же английскому Ньюкаслу, многое получалось на удивление хорошо. Меня там потряс «идеальный» (по Платону) концертный зал, в котором архитекторы последовательно воплотили все известные им достоинства всех лучших концертных залов мира. Нетрудно догадаться, что такие культурные программы не только создавали в процессе реализации множество рабочих мест, но и давали новый импульс развитию производства, только уже на другом технологическом уровне. У нас в стране многие города подверглись не менее суровым испытаниям. То же Иваново, которое не случайно называли русским Манчестером, столкнулось с аналогичной проблемой — упадок текстильной отрасли лишал бывший промышленный центр смысла существования. Сказать, что ответ был найден успешно, будет не совсем верно. Даже в Ньюкасле или Манчестере нерешенных проблем остается множество, что уж тут говорить про Иваново! Но показательно, что одним из факторов спасения умирающего города оказалось развитие инфраструктуры образования. Университеты создали новые рабочие места, новый спрос, стимулировали развитие городской инфраструктуры, а главное позволили жителям областного центра сохранить веру в будущее. Сегодня политика «сокращения числа университетов», а на деле — системного и целенаправленного уничтожения провинциальных вузов, проводимая Министерством образования и науки, грозит обернуться новой катастрофой, последствия которой будут сопоставимы с тем, что эти же города пережили в 1991-97 годах. В России тоже есть свои умирающие города, и если мы не хотим их окончательной гибели, надо срочно заниматься планированием социально-экономического развития и выделять средства для соответствующих инвестиций (http://www.rabkor.ru/analysis/14318.ht
Трагический опыт Детройта демонстрирует, что «невидимая рука рынка» совершенно непригодна для решения вопросов городского планирования. Вера в то, что рынок решит все проблемы сам собой, обернулась в данном случае катастрофой эпических масштабов. Единственная польза, которую она принесла — другие города и страны научились на этом опыте необходимости разработки соответствующих стратегий. И нам пока не поздно надо сделать то же самое.