Гласность

Между прочим, тот немец сказал, что мне тоже надо покаяться – за расстрел польских офицеров в Катыни (голодомор он почему-то пока что сюда не приплел). Я отказался. И вовсе не потому, что не считаю это массовое убийство преступлением. Просто не чувствую на себе никакой вины. Это сделал не я. Но не уверен, что во мне не шевельнется нечто, если по всем информационным каналам начнут вещать, что виноват в этом все же весь русский народ, и что это несмываемое пятно на века на всех наших детях. Убедить человека в том, что он виноват, не так уж и трудно.

Это не жертвы Холокоста, это люди зомбированные Кашпировским, который был едва ли не самой симптоматичной фигурой Гласности. Один бог знает, что грезится этим несчастным. А ведь такому облучению через телевизор подверглись миллионы советских граждан. Помните ? — Даю установку … Никто и не говорит , что страна рухнула из-за этого гипноза ( она рухнула из-за другого ). Однако ведь каким-то деятелям пришло в голову показывать это по телевизору. Для чего-то проводились эти облучения, а потом вдруг ни с того, ни с сего резко прекратились. Эй , человек, зачем приходил ?

Еще легче посеять в нем червя сомнения, который будет подтачивать психику, делать человека неуверенным в себе, виноватым, фрустрированным. Нам еще повезло, что информационная обработка советских людей («гласность») прошла не как результат поражения в Холодной войне, а была лишь ее завершающей стадией. А то бы ведь еще неизвестно, в чем бы нас убедили. Может быть, в том, что мы злостно захватили нефтеносные районы Сибири, и теперь до конца времен должны расплачиваться за это преступление против цивилизованного человечества, поставляя победителям бесплатную нефть. Но обошлось.

Тем не менее, победителям надо было разрушить инфраструктуру и взять репарации. Для обеспечения этой операции уже в рамках гласности была проведена серьезная информационная подготовка. А после Августовского путча 1991 года началась операция по смене мировоззренческой установки населения России. Внедрялась американская установка экономической свободы и политической демократии. Естественно, приживалась она очень плохо, наблюдалась иммунная реакция нашей исконной (или, если хотите, посконной) общинной установки на чужой антиген, происходило отторжение чужой идеологии.

Например, в советском обществе спекуляция считалась презренным делом. И этот взгляд был внедрен не только на уровне права и морали. Это было внедрено в саму психику. Многие и до сих пор относятся к спекулянтам как существам низшего сорта. Такое отношение нужно было разрушить, ведь спекулянт – важнейший элемент рыночной экономики.

Помню свое удивление, когда увидел по телевизору машину президента Ельцина, останавливающуюся на какой-то обочине около двух ханыг, торгующих пивом. Ельцин выходит и спрашивает: сколько стоит? Ханыги без тени смущения отвечают, что торгуют по рублю, а в магазине купили по 30 копеек (впрочем, не помню сейчас точных цифр). Ельцин в ответ что-то мычит – не то удивляется, не то восхищается. Потом садится в машину и уезжает. Далее на экране появляются какие-то экономисты и объясняют, что такая торговля – хороший гешефт.

Понятно, что Ельцин остановился возле ханыг не случайно (его уже ждут люди с камерой и микрофоном). Да и ханыги с тремя ящиками пива были заранее подготовлены. В общем, сюжет срежессирован. Но только подумать, какого калибра орудие было задействовано для этой информационной атаки. Сам (популярнейший тогда) президент. А все потому, что надо было показать населению, что покупать дефицитный продукт в магазине по твердой цене, а потом перепродавать его втридорога – не только не преступление, но очень даже благое дело.

Слева операция на сердце ( оно, конечно, не душа, но всё-таки ). Справа Горбачёв и Ельцин на трибуне. Дают установку.

Собственно, позднее по этой схеме была разворована вся страна. Но еще до того Михаил Леонтьев мне объяснял некоторые особенности информационной политики газеты «Коммерсантъ», в которой он тогда работал. Оказывается, многие тексты публиковались там лишь для того, чтобы спекулянты и воры почувствовали, что они тоже люди. А то в СССР их так заклевали, что они сами себя ощущают отребьем (примерно так). Что же, скоро они почувствуют себя солью земли.

Слева крещение Владимира. Картина Васнецова. Справа Борис Ельцин и патриарх Алексий 2-ой. 

Торжество православия

Вообще говоря, операции по смене основных установок целых народов рассчитаны на очень длительные сроки, на века и тысячелетия. Те, кто их начинает, вряд ли увидит результаты своих деяний, работают на далекое будущее и обычно даже не представляют, во что их деяния выльются. Конкретные исполнители чаще всего интересуются в первую очередь политической конъюнктурой своего времени. Взять хоть греков, крестивших Русь, чтобы приручить угрожавших им славянских варваров и заодно присоединить к Византийскому содружеству наций (удачный термин Дмитрия Оболенского) богатую провинцию на Северо-востоке.

О Владимире Святом они знали примерно то же, что знаем и мы из «Повести временных лет». Похотливый варвар, захвативший при помощи предателя (по имени Блуд) Киев, вероломно убивший сдавшегося на его милость брата (Ярополка) и немедленно овладевший его женой (бывшей греческой монахиней). В общем, этот безжалостный насильник (случай с Рогнедой Полоцкой), к которому подданные относились как к вурдалаку (буквально), был примерно тем же, чем в наше время был Ельцин. Но именно такой узурпатор (он был сыном рабыни), пришедший с дружиной наемников из Скандинавии и совершенно не понимавший тонкостей политики цивилизованного мира, лучше всего подходил для того, чтобы подменить мировоззренческую установку жителей Русской равнины установкой христианской. Греки разыграли Владимира втемную, и он крестил Русь в обмен на династические преимущества (его ведь называли робичем) и сомнительное удовольствие присоединить к своему гарему (5 жен и 800 наложниц) еще и толстомясую византийскую принцессу Анну.

Результат известен. Обсуждать его не имеет смысла, поскольку это – реальность, в которой нам приходится жить. Бороться реальностью, частью которой являешься, глупо. Можно только переформатировать ее под себя, что и было сделано за века православия в России. Попытки большевиков расправиться с христианством били главным образом по русской культуре, которая перемолов в себе чужую религию, сделала ее пригодным для русской души двоеверием.

С Перестройки началось религиозное возрождение. И что возрождается? Две вещи. Народная религиозность, привязанная к святым местам, камням, родникам, деревьям, мощам, чудотворным иконам. Это с одной стороны. А с другой – официоз, замешанный на алчности новых русских попов, унаследовавших от византийского православия колониальные ухватки. Что выражается, например, в строительном буме в сфере возведения церквей и коттеджей для духовной номенклатуры. Официальное православие буквально отслаивается от народного. Это две разные установки. Таков результат информационной атаки против Церкви, проведенной в советское время.

Женский бой без правил. На попке у девушки сверху — герб России.

***
Разумеется, в наше медийное время результаты информационных атак против традиционных установок гораздо эффективней, чем прежде. Такая скорость и мощь обработки сознания, как сегодня, не снилась не только византийцам, искоренявшим язычество, но и нацистам с их хваленой геббельсовской пропагандой и даже – американцам времен денацификации. Поэтому можно надеяться, что ампутация демона «американской мечты», разбомбившего Хиросиму и пролившего после окончания Второй мировой войны моря человеческой крови во имя призрачной «свободы и демократии», пройдет быстро и безболезненно. Если, конечно, талантливый американский народ согласится на операцию (начнет каяться) и сам возьмется за это благородное дело.

Автор : Олег Давыдов

продолжение будет…