Куда же катится яблочко?

Вспоминается древний анекдот. Еврей звонит в КГБ: «Говорят, евреи продали Россию. Скажите, где мне получить мою долю?» Вот так и со мной. Мне настолько часто приписывают исполнение тайного проекта внедрения в умы идеи диктатуры в интересах путинского режима, что впору уже и деньги требовать. А деньги я, по правде сказать, ценю и от дополнительного заработка не отказываюсь. К тому же и лестно зарабатывать интеллектуальным трудом: прежде никогда не доводилось, если не считать кое-каких тощих гонораров. И то сказать – не всё же до старости  торговать всякой низменной бытовой мурой – пора торговать предметами виртуальными и эфемерными — идеями. Это, наверняка, гораздо доходнее, да и почёту больше. Впрочем, любой труд почётен. А торговый труд – ох, трудный. И то сказать – пойди найди охотников до твоего товара. Это дело тонкое. Кстати, есть такой отвязный эзотерик В.Н. Попов, так он учит, что успех сопутствует тем, кто переходит от более предметной и приземлённой деятельности к более виртуальной, а не наоборот. Впрочем, сегодня не о бизнесе, сегодня – о Путине.

Путин – это сегодняшний Сталин или грозит им стать? Побойтесь Бога, господа! Ничего более далёкого от Сталина и придумать нельзя. В некотором смысле Путин – это анти-Сталин. Если уж искать исторических предшественников, то Путин — это Брежнев сегодня. Была когда-то такая формула советского агитпропа: «Сталин – это Ленин сегодня». Так вот Путин – это Брежнев сегодня. Брежнев эпохи гламура и неолиберальных ценностей.

К сожалению, редко кто умеет видеть глубже самой поверхностной поверхности явлений, а в людей – за пределами внешности и манер. Именно поэтому и не замечают разительного сходства нынешнего нашего начальника с «дорогим товарищем Леонидом Ильичом». Ведь Леонид Ильич был стар и шамкал, и ноги подволакивал, а В.В. – просто «мистер фитнес»: моложав, спортивен, динамичен.
Но при всём внешнем несходстве они – близнецы-братья. Оба – лидеры упадка. Их философия – laissez-faire ( принцип невмешательства ). Но не как лозунг экономического либерализма, а в буквальном смысле этого французского выражения: «пусть их, идёт как идёт, оставьте в покое». Их стиль — это жизнь по инерции, отказ от воздействия на ход вещей. Потому что сил нет, потому что непонятно, что делать, потому что нет никаких идей, потому что никого не хочется обидеть. А обидеть не хочется не так по доброте душевной, как по причине отсутствия собственных идей и собственного стремления. 

Мы живём в эпоху нео-брежневизма. Стиль нашей эпохи – это предельное раскрытие всех уродств Застоя. Именно Застой духовно подготовил сдачу всех позиций, всего, что можно было сдать: от территорий до союзников, включая социалистическую идеологию и вообще любые ценности кроме шкурных. Именно в ту прелестную эпоху родился анекдот: ветераны стоят у пивного ларька и рассуждают: «Эх, зря мы воевали. Победили б немцы – пили бы баварское». Анекдот – это современный фольклор, квинтэссенция не то, что народной мудрости, но разлитого в воздухе чувства жизни.

Я ничего не хочу сказать дурного лично о тов. Брежневе: в молодости он честно и храбро воевал, тяжело работал, восстанавливая разрушенное войной Запорожье… Но он был по настрою личности – частный человек. Такой, как вы и я, такой как подавляющее большинство. Он не был человеком государственным. Это очень важное различие. Существенное. Более того — сущностное.

Частный человек во главе государства, особенно такого большого государства, да ещё и столь зависимого от того лица, что стоит во главе, – это ужасное народное несчастье. Добром оно не кончается. 

Для частного человека первое в жизни – это его семья, удобства, удовольствия, одним словом — частная жизнь. А государство, вся эта политика, экономика – это просто работа. А работа – она, известно дело, направлена ко благу этого малого, личного, частного – семьи, родных, друзей. Для государственного человека всё обстоит противоположным образом. Для него главное – это государство, а остальное – так, фон, второстепенность. Если выбирать между благом и даже жизнью близких и государственными интересами – выбор всегда в пользу государственных интересов. Да и нет такого выбора для государственного человека, он заранее предопределён. Пётр I казнил собственного сына-заговорщика (пускай не заговорщика, это совершенно в данном случае не важно – важно, что он считал его противником государственного интереса, который представлял Пётр). А вот Николай II не мог окоротить собственную жену, которой вертел Распутин. Он даже услать Распутина в его Тюменскую губернию не мог, потому что не выносил дамских истерик. В результате он предал государственные интересы, дезертировал по сути дела. И солдаты побежали с фронта, что, с их точки зрения, было логично: они присягали царю, а царя больше нет, а есть частный человек гражданин Романов, которому они ничего не обещали. 

Для государственного человека не может существовать личных друзей. Они друзья пока служат государственному делу. И тут же становятся врагами, когда начинают служить противоположному. «У Британии нет постоянных друзей, у неё есть постоянные интересы» — это изречение государственного человека. «Своих не бросать» — это позиция частного человека, ну максимум главаря междусобойчика. Но уж никак не государственного человека. Я даже не говорю – диктатора – просто государственного человека. Вспомните, кого за время текущего царствования серьёзно наказали? Ну, хоть одного (кроме Пусек)! Я не говорю даже про расстрелы, политические процессы – избави, Боже. Просто так, хоть как-то кто-то за что-то ответил? Ну, вот пропали миллиарды, по нескольку раз разваливаются дороги, падают спутники… Ну и? А ничего. Наиболее одиозные министры, вроде Фурсенко и Голиковой, переводятся на работу в Кремль – тем дело и кончается. Ну, погрозят кой-кому, словно добрая бабушка внукам-шалунишкам, пальчиком перед телекамерой, пообещают «кадровые решения» — и всё по-прежнему. И не может быть по-другому при стариковской, брежневской, энергетике. 

Вот расширили невесть зачем Москву, велели переезжать туда министерствам и ведомствам. А они – не едут. Не едут и всё тут. И ничего с ними никто поделать не может. Это что – кровавая диктатура? Я не говорю о качестве самого решения: может, оно и неправильное, да и скорее всего – неправильное. Но такое поведение не народа даже, а прямо-таки бюрократии, государевых людишек, – это поведение обратное диктатуре. Свидетельствующее о том, что никто ни на что не влияет и даже не пытается влиять. Идёт и идёт. 

Поэтому когда продвинутая тусовка, все эти гламурные и креативные, бубнят о том, что у нас диктатура, это свидетельствует о полном, тотальном непонимании… чего непонимании? Да всего непонимании. Ни что происходит, ни что такое вообще диктатура, ни кто такой диктатор. Самое смешное, что многие делают это искренне, а не по прописи госдепа или кого там ещё… У меня есть приятель, взрослый и почти пожилой, котораый  искренне верит в подобное.

Путин не только не диктатор, он даже отдалённо не тянет на авторитарного правителя. Он маневрирует (и, похоже, умело) между центрами силы, раздавая своим друзьям и друзьям друзей новые куски госсобственности и вообще достояния страны. Его задача – удержать и удержаться, чтобы всё шло, как идёт, и людишки не вякали. Это есть цель политики. 

Никакого влияния на объективный порядок вещей, на экономику, на жизнь народа, он не оказывает. И даже вряд ли представляет себе, что это могло бы быть за влияние. Об этом свидетельствует хотя бы такой мелкий фактик. Сейчас в другой комнате включён телевизор, и я случайно услышал: самая злободневная проблема сегодняшнего дня – будем мы переходить на зимнее время или всё-таки нет. Если ЭТО – главнейшая проблема и вопрос вопросов – значит, никто ничто не держит в руках, ничего никому не подконтрольно и вся эта колымага куда-то медленно ползёт как Бог на душу положит. Не имеется в наличии даже представления о том, на что надо влиять и в каком направлении.

Я, в отличие от множества моих друзей, не имею к Путину никакой неприязни. Более того, некоторые его качества мне очень симпатичны. Симпатичны как черты ЧАСТНОГО человека (каковым он, по существу вещей, и является). Собственно, черт этих две: способность поддерживать хорошую физическую форму и то, что сумел овладеть английским в преклонном возрасте. Я сам никак не могу заставить себя заниматься надлежащим фитнесом, а начатое изучение английского – бросил. А В.В. вот – не бросил, молодец.

Так что г-н Путин – что угодно, но не диктатор. И даже не авторитарный государственный деятель. Он вообще не государственный человек по складу сознания, по амбициям, сколь я их понимаю по их проявлениям, так сказать, вовне. Что такое государственный человек – хорошо определил В.О. Ключевский: «Государственный человек – ведь это значит развитой политический ум, способный наблюдать, понимать и направлять общественные движения, с самостоятельным взглядом на вопросы времени, разработанной программой действия, наконец, известным простором для политической деятельности”. Ничего даже отдалённо подобного разглядеть невозможно даже самым доброжелательным взором. Так что напрасно беспокоятся продвинутые и креативные.

Может ли человек негосударственный сделаться при каких-то условиях государственным? Мне думается, что это некий изначально данный человеку талант. Да и в шестьдесят лет человек не меняется.

Автор : Сергей Криндач.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *