Автор: Сергей Криндач
Общим местом в рассуждениях большинства политически активных граждан России, не обязательно профессионально занимающихся политикой, но обязательно ею интересующихся, стала беспощадная критика существующих партий, периодические заявления о необходимости вместо «старых плохих» создать «новую хорошую» партию, с последующей констатацией не реализуемости данной идеи. Уверен, что, констатируя импотентность действующих партийных механизмов, народ абсолютно прав – действующие партии (большие и малые), являясь объединениями по интересам политиков и бизнеса, никак не отражают и не собираются отражать какие-либо экономические, политические или идеологические предпочтения своих избирателей.
Классическая российская партия – стая хищников, сплотившаяся вокруг вожака (самого крупного и сильного), чтобы успешнее бороться за охотничьи угодья и добычу с себе подобными. Отличаются они друг от друга только размерами стаи, возрастом, полом и темпераментом вожака, а также внешними и внутренними ресурсами, которые они могут мобилизовать себе в поддержку. Если вожак не тянет, сразу же становится актуальным вопрос о его замене или о переходе под крыло другого вожака. В жизни подавляющего большинства российских политиков были не одна и не две партии.
Но почему партии такие? И почему термин «политик» давно уже стал синонимом слова вор?
Очевидно, потому, что ни российское общество в целом, ни отдельные его части (имеющие несовпадающие интересы) даже не пытались воспользоваться своим правом, а в какой-то мере и обязанностью реализовывать свои интересы путем прямого участия в политике. Под тезис «Политика – дело грязное» общество самоустранилось от ее формирования и блаженно наблюдало борьбу шакалов с гиенами, наивно рассчитывая, что победитель первым делом приступит к защите их кроличьих интересов.
Общество не желало думать, когда передавало права на заводы, недра и угодья в частные руки. Общество не желает думать и сейчас, усердно повторяя годами тиражируемые малограмотными журналистами и политиками мифы и ожидая, когда же наконец, в результате утверждения «правильного» флага, герба, гимна, языка и истории, потекут молочные реки с кисельными берегами.
Для иллюстрации и в подтверждение мысли приведу лишь два примера. В последние годы советской власти народу уши прожужжали о том, что общенародная собственность фактически якобы является собственностью бюрократического класса (в терминологии того времени – партократов), которые ее и используют в своих интересах. Одновременно народу говорили, что если для начала, в качестве менеджеров, заменить партократов демократами, а затем вообще все это приватизировать, то тут-то и настанет всеобщее счастье, поскольку придет эффективный управленец, а за ним эффективный собственник.
Народ верил. А ведь не сложно было подумать, что если менеджеры от КПСС еще хоть как-то ограничены законами государства, партийной идеологией, 18 миллионами своих однопартийцев и определенными традициями, выработанными системой за десятилетия, то не только мифические демократы, но и свои собственные «красные директора» оказываются абсолютно бесконтрольными и оставленными с глазу на глаз со своими совестью и жадностью, сразу же после слома системы. Партократы могли украсть сравнительно немного, да и тратить было некуда, поскольку ни яхту, ни самолет, ни дом в Лондоне, ни Роллс Ройс купить было нельзя, равно как нельзя было купить и четыре «Волги», и размеры дачи были регламентированы. А вот уже их преемники быстро осознали, что у них есть уникальная возможность бесплатно получить в собственность бывший общенародный завод стоимостью в миллионы, а то и миллиарды долларов. Потом же хочешь – хозяйствуй на нем эффективно, но уже для своего кармана, а хочешь – продай в десять раз дешевле – все равно денег на всю жизнь хватит. Если же приватизировать пока не можешь, то назначь себе зарплату в миллион, а рабочим можешь и вовсе не платить.
Почему такое поведение элиты стало для народа неожиданностью? Ведь от него не скрывали, что капитализм – это не только право стать миллиардером, но и право умереть под мостом. И клошаров в любой капиталистической стране на порядки больше, чем миллиардеров.
Ну да ладно, тогда не знали. Но ведь уже получили богатый опыт. Почему же москвичи до сих пор ждут градоначальника и команду, которые не будут приватизировать в свою пользу коммунальное имущество? Им же еще при советской власти сказали, что общего имущества нет. Если оно общее, им на самом деле владеет тот, кто им управляет. И остановить коррупционные позывы бюрократа не в состоянии никакие законы, никакая прокуратура и никакой президент. Бюрократ украдет даже тогда, когда приватизация объекта запрещена. Бюрократ не украдет только в одном случае – если это невозможно продать. Поэтому советские бюрократы и не украли Москву – продать было нельзя. Любой пожелавший приватизировать госдачу или поселок Речник сразу же оказался бы клиентом ОБХСС.
Подчеркну: не крадут не тогда, когда мораль высока или законы строги – когда нельзя украсть. И не важно, вызовут ли тебя на партком, чтобы ты объяснил, откуда у тебя «буржуазные замашки» и деньги на них, или, как в США или Швейцарии, соседи донесут, что у тебя слишком дорогая машина. У нас не работает ни один механизм, ни другой.
Это, так сказать, экономическая часть пропасти, отделяющей политиков и партии от народа. Политики имеют возможность воровать сколь угодно много (и даже спокойно выводить украденное из страны) без оглядки на народ. Партии же им нужны для более эффективного раздела сфер влияния с чужаками и для сглаживания противоречий между своими. Поэтому особо ценятся те партии, которые умеют «не выносить сор из избы».
Вторая часть пропасти идеологическая.
Наш наивный народ до сих пор озабочен ошибками и преступлениями Сталина, особенностью коммунистической доктрины в ее ленинско-советской трактовке, «Пражской весной», войной в Афганистане и прочими фигурами и событиями давних лет.
Нет ничего плохого в том, чтобы интересоваться своей историей и знать ее. Конечно, не в кухонно-ельцинском варианте. Плохо, что исторические мифы и легенды служат основанием для сегодняшнего политического выбора и обоснованием сегодняшних ошибок и преступлений.
Например, вся постсоветская власть, включая российскую, активно пугает население коммунистическим реваншем, а наши западные друзья буквально в пару последних лет резко озаботились ресталинизацией российского общества. Конечно, многие наши политики интеллектом не блещут. Но не такие уж они идиоты, чтобы и вправду думать, что Зюганов со своей партией готовит революцию, экспроприацию экспроприаторов, национализацию приватизированного, восстановление колхозного строя, Организации Варшавского договора и Совета экономической взаимопомощи. Все прекрасно знают, что КПРФ – такая же парламентская партия, как ЛДПР или, справедливороссы, что ее лучшие времена уже прошли и что ее лидеры совсем не стремятся возглавить и революционизировать потенциально сильное левое движение, а озабочены тем, как сохранить и умножить свои отнюдь не малые состояния. Эти коммунисты опасны для общества как одна из составных частей уничтожающей его коррупционной системы, а никак не в качестве революционных реваншистов. Те же «единороссы», только в профиль.
То же можно сказать и о «страхах» западных друзей. Они не боялись ресталинизации России ни в 1991-м, ни в 1993-м, ни в 1996-м, ни в 2000-м, ни в 2004-м годах. Вдруг «испугались» сейчас. Почему?
Потому что они ведут речь о «путинском курсе на ресталинизацию». То есть их мишенью является не давно почивший в Бозе Сталин, а действующий политик Путин. Думаете, на Западе не знают, что возвращение к сталинизму на этих территориях еще менее возможно, чем возвращение к развитому социализму, что если большой террор и возможен, то только со стороны радикальных националистов и прочих неофашистов (имею в виду не только российских, но и их союзников по всему постсоветскому и даже восточноевропейскому пространству), что отсутствует как материально-техническая, так и политико-идеологическая база для сталинизма?. Террористический национализм на постсоветском пространстве возможен. Террористический коммунизм – нет.
Так чего же их так беспокоит Сталин, что они даже готовы, вопреки всякой логике, утверждать, что за поражения 1941-1942 годов он, как Верховный Главнокомандующий и глава государства, ответственность несет, а к победам 1942 и 1943-1945 годов, несмотря на то, что оставался Верховным Главнокомандующим и главой государства, никакого отношения не имеет?
Повторю. Это выстрел не в Сталина. Это выстрел в Путина и в путинскую Россию. Путина никто не учил работать президентом, но он оказался интуитивно сильным политиком и понял простую истину: Россия – не Чехия. Она не может существовать вне имперского формата. Это такой же абсурд, как предложить США разделиться на 50 независимых государств и отказаться от имперской политики.
В то же время есть азбучная истина, давно доказанная историей, то есть прошедшая эмпирическую проверку. Империи не могут существовать в состоянии покоя. Они либо расширяются, либо сжимаются. Имперская идеология глобальна. Не важно, считаете ли Вы, что Поднебесная – единственное государство на планете, окруженное варварами, которых только предстоит цивилизовать, или, что Рим должен нести христианскую веру до крайних пределов ойкумены. Империя объединяет людей не по этническому признаку, даже не по территориальному, но идеологически. Это лучше всего выразили китайцы формулой: «Варвар, живущий, как китаец – китаец, китаец, живущий, как варвар – варвар».
Русская православная империя объединяла и объединяет, помимо собственно русских и собственно православных, более сотни народов и десятки религий, но от этого она не становится менее русской или менее православной. И это хорошо, на интуитивном уровне, понимают украинские националисты, которые даже не знают, как зовут верховного муфтия России, но которые начинают биться в падучей, стоит только упомянуть о Патриархе Московском и Всея Руси. И тишайший Алексий возмущал их не меньше, чем энергичный Кирилл…
Целят в Путина – метят в Россию…
Таким образом, в Сталина стреляют не как в коммунистического фанатика, пролившего много невинной крови, но как в удачливого восстановителя империи. Получается, что причиной кровавых преступлений был не коммунистический фанатизм лидера, но имперская идея. А это уже прямой удар по Путину, который вольно или невольно, современными методами, далекими от применения грубой военной силы и простой перекройки границ, успешно восстанавливает имперское пространство. Нам же пытаются объяснить, что если Нерон был плох, то и сама идея Рима никуда не годится.