Годовщина переизбрания Владимира Путина президентом России это хороший повод для того, чтобы подвести первые итоги произошедших в жизни россиян резких изменений. Мало кто провел этот год так хорошо, чтобы не заметить, что жить ему вновь, как в 1990-е, приходится в эпоху перемен. Для «простых граждан» они выражаются в запрете на усыновление российских сирот американцами, возвращении института «прописки» во всей его советской абсурдности и приватизации Кремлем тем патриотизма и морали. Ну а на политическом фронте перемены видны по количеству и качеству уголовных дел против оппозиционеров и расследований коррупции и воровства недостаточно лояльных депутатов и чиновников.

В России давно перестали оценивать действующий в стране политический режим даже как «суверенную демократию», не говоря уж демократии «классической». Так что никто не пытается определить, какие властные институты усилились, а какие ослабели. Роль личности в истории поднялась на недосягаемую высоту. Тем более, что де-факто всем понятно — управляет страной один только Кремль, причем в ручном режиме.

Тем не менее, в политике один из главных итогов первого года после выборов Путина — окончательная и бесповоротная дискредитация и делегитимизация российского парламента.

Первый шаг, заметим, сделал блогер Алексей Навальный, введя в оборот словосочетание «партия жуликов и воров». А вот второй шаг сделали уже сами власти, решив в 2011 году любой ценой обеспечить «Единой России» большинство в Госдуме. Но это все события, произошедшие еще до того, как Владимир Путин переизбрался в третий раз на пост главы государства.

В итоге победа «единороссов» создала для действующего президента дополнительные сложности во время предвыборной кампании. И, судя по его последующим действиям, Путин, и без того не слишком уважавший существующие политические партии, пришел к выводу об их вредности для страны. Как следствие, с момента его официального вступления в должность президента, Госдума, партия «Единая Россия» и парламентская оппозиция превратились в «мальчиков для битья».

Для начала либеральное крыло единороссов, вряд ли по собственной воле, бросилось вносить один за другим репрессивные законопроекты, направленные против оппозиции непарламентской: разнообразных активистов, СМИ и НКО. Это и закон об «иностранных агентах» и криминализация статьи «о клевете», и ужесточение правил проведения митингов.

Затем из Госдумы «вытрясли» Геннадия Гудкова вместе с пресловутой «думской солидарностью», которая раньше позволяла депутатам сохранить минимальную независимость от исполнительной власти, пользуясь своей неподсудностью.

За «эсером» последовали представители других партий, в том числе и некоторые единороссы, заподозренные то ли в коррупции, то во владении незадекларированным имуществом в США.

К февралю бегство началось уже не только из нижней, но и из верхней палаты парламента. Вряд ли потому, что кто-то действительно опасается досрочного роспуска Госдумы. Кого-то просто изгнали, чтоб лишний раз продемонстрировать степень зависимости и холуйства депутатского сословия, ну а кто-то решил уйти сам, понимая, что в новой властной системе парламенту уготована роль «принтера» совмещенного с «собесом», как в соседней Белоруссии.

Причем полностью отказаться от субъектности должны не только парламентские оппозиционеры, но и «Единая Россия», потому что само понятие «партия» себя, в понимании Кремля, изжило. На смену им всем, благодаря мажоритарным выборам, в 2016 году может прийти Общероссийский народный фронт, как организация связанная лишь одной идеей — идеей поддержки Владимира Путина.

Что касается оппозиции непарламентской, то она, чуть больше года назад став главным противником нынешней власти, так в этой роли и осталась. Причем правящий класс, восприняв массовые протесты как угрозу своему существованию, пришел к выводу, что нельзя больше опираться на либеральное активное меньшинство, готовое в любой момент пойти на Кремль по «морально-этическим соображениям».

Выбирая меньшее из двух зол, власти решили опереться на другую политическую альтернативу нынешнему курсу: на активистов, ностальгирующих по СССР с его насильственной коллективизацией и авторитарными методами управления, при сохранении видимости единства власти и условного «народа».

Этот выбор был окончательно сделан незадолго до выборов и выразился он в союзе Кремля с разнообразными советско-патриотическими движениями, чьих представителей там же, в Кремле, еще недавно многие, не стесняясь, называли сумасшедшими. После выборов власть активно стала приватизировать лозунги и идеи этой части политического спектра, не допуская при этом его идеологов дальше свежесозданного Изборского клуба.

Тем не менее, несмотря на сознательное, судя по всему, сохранение на первых порах дистанции, политика российского правящего класса все больше стала напоминать «страшилки», которые те же единороссы рассказывали своим избирателям, рисуя «ужасное» будущее, в котором власть в стране захватили посткоммунисты.

И хотя серьезный анализ новых программных положений российской власти никто пока не проводил, уже сейчас в либеральном лагере звучат предположения, что наиболее радикальные проекты преобразований российского общества и политики, выходящие из администрации президента, странным образом напоминают местами чуть ли не программу Национал-большевистской партии Лимонова.

Таким образом складывается интересная ситуация. Значительная часть россиян (21% по данным ВЦИОМ) проголосовала за Путина «скрепя сердце», как за наименьшее зло. Причем 58% опрошенных отмечают также, что большинство обещаний своих предвыборных глава государства пока не выполнил.

В то же время сам Путин идет по пути «меньшего», с его точки зрения, зла, все дальше уходя от «либеральной тусовки» и ориентируясь на национал-коммунистов, воплощая в жизнь придуманный в начале 1990-х годов миф о «красно-коричневой» угрозе.

В итоге получается, что через год после выборов страна движется в том же, в общем-то, направлении, которое тогда было избранно. Реализуются, даже в случае с «людоедским» запретом на усыновление сирот гражданами США, только те инициативы, которые получают поддержку большей части российского общества.

И все же уверенность в том, что глава государства не выполняет свои предвыборные обещания только растет. Равно как и количество тех, кто сегодня утверждает, что выбрал Путина не за какие-то позитивные качества, а как «наименьшее зло».

Похоже, что приватизация морали и нравственности, которую произвела власть за этот год, с тем, чтобы не допустить захвата «моральной» сферы оппозицией, общество не удовлетворила. И в ближайшее время Владимиру Путину, если он и дальше хочет идти на поводу у настроений большей части общества, а не вести его за собой, как это было когда-то, надо остановиться и задуматься.

Глава государства должен разобраться, почему он не может вполне удовлетворить россиян. Потому ли, что еще не восстановил смертную казнь, или, напротив, заявляемый на словах обществом запрос на насильственную реколлективизацию на деле никому не нужен. И тогда власть, реализуя этот запрос, сама себя загоняет в ловушку.
Автор : Иван Преображенский.