На днях прошло знаменательное заседание Совета безопасности РФ. Тема — обеспечение национальной безопасности и защиты российских экономических интересов на начальном этапе функционирования экономики России в рамках Всемирной торговой организации.
Можно только одобрить и поддержать, что Совбез в расширенном составе обсуждает эту тему. Анализируя вступительное слово председателя Совета безопасности, можно сделать целый ряд выводов.
Что такое ВТО по своей природе и замыслу? В условиях развития транснациональных корпораций национальных рынков сбыта для них стало недостаточно, начали возрастать экспортные потоки. Учитывая, что англо-американский глобальный геоэкономический альянс основан на паразитарной долларовой пирамиде, донором этого глобального паразитаризма должны были стать не собственные территории.
Только США, поставляя в мировой валовой продукт около 22%, в мировом потреблении имеют долю около 30%.
Эта разница, эта дельта показывает степень паразитарности системы на остальной части мира.
Национальные государства в своих трансграничных операция (экспорт — импорт) всегда исходили из баланса потоков. То есть продаем то, что у нас производится лучше, получаем валюту и покупаем то, что у нас производится хуже (в силу исторических, климатических или других объективных причин). Существует важнейший принцип: внешнеторговый оборот (доля продаваемого за границу и покупаемого из-за границы по отношению к внутреннему производству и потреблению) не может равняться 100% и не может быть нулевым. Он должен быть оптимальным. Статистика стран мира дает диапазон от 10 до 70%.
Понятно, что те страны, где эта доля оптимальна и минимальна, являются суверенными и независимы от внешней конъюнктуры и кризисных условий, которые генерируются в мировой экономике. Те же страны, которые наращивают свой внешнеторговый оборот, становятся весьма уязвимыми. Экономический и финансовый суверенитет, который является частью государственного суверенитета, ставится при этом под вопрос.
Последние годы космополитическая доктрина России, стремящейся во что бы то ни стало встроиться в мировую экономику, открыть рынки, сориентироваться на иностранные инвестиции, подтверждает, что страна сейчас относится ко второму типу. Поэтому не следует удивляться, что в условиях кризиса 2008 — 2009 годов Россия дала -8% ВВП, а Китай, который сдерживает свои трансграничные потоки, дал +8% ВВП.
Китай, который обеспечивает инвестирование развития в основном за счет собственных ресурсов, показывает, как можно развиваться, не ориентируясь на космополитическую доктрину.
18 лет Россия вела переговоры о вступлении в ВТО. Почему столько лет Россию в ВТО не впускали?
Потому что западные компании и государства, которые заинтересованы в России как рынке сбыта, а не инвестирования, были вполне удовлетворительны условиями, предоставленными либеральными правительствами страны. Больше того, в свою бытность главой Минэкономики Герман Греф выдвинул (а правительство реализовало) доктрину снижения импортных таможенных пошлин ниже пределов, требуемых протоколом ВТО. Россия распахнула свои рынки еще более либерально, чем того требовал протокол ВТО. И простой вопрос, почему страны Запада блокировали вступление России в ВТО, получает простой ответ: им выгоднее было в той ситуации сохранять такие условия.
Кризис 2008 — 2009 годов (нет худа без добра) привел к отрезвлению части российской правящей элиты, и импортные таможенные пошлины были подняты. В частности, была установлена заградительная ставка по импорту автомобилей. Западу стало выгоднее пропустить Россию в ВТО, потому что теперь она была обязана снижать свои импортные таможенные ставки. Ошибочность надежд на массированные внешние инвестиции доказаны за 20 лет. Западу — геополитическому противнику России — инвестировать в страну и давать ей возможность перераспределять ресурсы в пользу развития высокотехнических, оборонных производств не выгодно и опасно.
По политическим соображениям западные инвестиции в Россию не пойдут никогда.
Западные инвестиции в общем балансе России не превышают 5%. Это фактор на уровне шума. Но парадоксально то, что собственное государство в собственный федеральный бюджет инвестирует тоже на этом уровне. В целом инвестиционный процесс внутри России подавлен. Собственные инвестиционные ресурсы в России подавлены. Это сделано в первую очередь с помощью демонетизации экономики и коммерческой, а не государственной регулирующей ставки рефинансирования Центробанка, который превратился фактически в коммерческий банк по делам экспорта углеводородного сырья.
В целом из финансового оборота страны выводится астрономическая сумма — около 4 триллионов суверенных российских долларов, значимая часть которых могла бы находиться в инвестиционном портфеле. Это подрывает суверенитет страны.
Еще до вступления России в ВТО на уровне высшего руководства было сказано следующее: принесет ли выгоды или ущерб российской экономике вступление в ВТО – это вопрос «фифти — фифти». Значит, количественная оценка рисков и угроз — на уровне 50%. Представить, что запускается российский космический корабль с вероятностью аварий 50%, невозможно. Положительное решение при такой вероятности неудачи ответственным руководителем приниматься не может.
Однако решение вступить в ВТО принято. Это говорит о том, что рационального начала и расчета всех последствий нет. А какое тогда начало при принятии этого решения возобладало? Очевидно, внешнее, которое мало связано с национальными интересами и безопасностью страны.
Продолжает работать механизм внешнего управления страной, который фиксирует существенную эрозию государственного суверенитета России.
Вступительная речь председателя Совбеза на расширенном заседании Совета это подтверждает.
«Мы последовательно шли к этой цели… Но есть и угрозы, есть и преимущества, и мы теперь по максимуму должны использовать преимущества этого шага, при этом ясно видеть, понимать риски и проблемы, которые у нас возникают в связи с присоединением к Всемирной торговой организации».
Теперь должны. А до этого должны были это видеть и понимать или нет?
Есть и более откровенная фраза, подтверждающая, что оценка рисков и угроз, которая могла бы предотвратить столь глобально ошибочное решение, до принятия решения проведена не была. «Необходимо всесторонне оценить последствия присоединения к ВТО для отечественного рынка труда», — говорит председатель Совбеза. «И мы, в свою очередь, должны выработать комплекс долгосрочных мер, направленных на поддержку ключевых отраслей экономики». То есть до вступления в ВТО ни оценки последствий, ни разработки мер поддержки не было.
Еще одна показательная фраза — о «подготовке кадров, способных квалифицированно защищать интересы российских предприятий в новых условиях и активно участвовать в работе ключевых структур ВТО». Следовательно, кадры подготовлены не были.
«Несмотря на неплохие макроэкономические показатели последних лет, — говорится во вступительном слове, — мы все еще уступаем развитым странам с развитыми экономиками по производительности труда и энергоэффективности. Основные фонды многих предприятий нуждаются в обновлении, а выпускаемая продукция зачастую не отвечает современному уровню ни по качеству, ни по стоимости, по цене». Эти слова дают понять, что ответственных, адекватных оценок состояния российской экономики и ее динамки попросту нет. Что такое «неплохие макроэкономические показатели последних лет»? Рост ВВП связан исключительно с экспортом углеводородного сырья и колебанием мировой цены на него. Никакого капитализированного развития при этом в стране нет. Но происходит дальнейшее сворачивание валового и структурного выпуска высокотехнологических производств, отраслей конечной сборки при относительном увеличении производства в сырьевых отраслях и отраслях первого передела. Экономика становится все более сырьевой. Назвать это неплохими макроэкономическими показателями невозможно.
Уязвимость экономики от внешних условий значительно возросла. Советский союз имел в своем бюджете 10%-ную долю доходов от поставок сырья за рубеж, и когда за счет цен на нефть сбросили эту долю на 5%, бюджет и экономика СССР настолько разбалансировались, что этот фактор в ряду других сработал на распад страны.
Сегодня доля сырья в экспорте достигает более 70%. Надо представить степень макроэкономической уязвимости страны при условии, что цены на нефть и объемы поставок за рубеж определяет не Россия, а внешние институты.
Может, 9%-ная инфляция, которая занижена в официальных данных за счет некоторых хитростей в подсчете, является неплохим макроэкономическим показателем? Может, уровень валовых накоплений в 19%? А это объем инвестиций к ВВП. (у Китая – 49%, в развитых странах —около 30%)?
Что значит «основные фонды и предприятия нуждаются в обновлении?» На деле это значит, что износ фондов растет и достигает уже предельных значений, за которыми начинается экономическая катастрофа.
Столь неадекватное представление о макроэкономическом состоянии России – одно из объяснений того, почему было принято ошибочное решение о вступлении в ВТО.
Другое объяснение — это приверженность глубоко ошибочной либерально-космополитической доктрине. И в речи председателя Совета безопасности РФ что ни абзац — то подтверждение этих выводов.
А вот очередная ошибка: вступление в ВТО позволит России «повысить привлекательность нашего рынка для вложения капиталов и прямых инвестиций». Почему ошибка? Потому что дальше говорится прямо и правильно:«И мы прекрасно понимали, что наши партнеры (то есть страны) по многим позициям отступили, идя нам навстречу (при принятии в ВТО), именно понимая так, как и мы, эти обстоятельства, (внимание!) стараясь гарантированно выйти на наши рынки».
Все-таки есть понимание, что «партнеры» , которые пропустили нас в ВТО, стараются «гарантированно выйти на наши рынки», но это означает, что не с инвестициями они к нам придут, а со сбытом своей готовой продукции.
Как же, понимая это, можно было принимать такое решение и еще утверждать, что это повысит шансы на массовые иностранные инвестиции. А вот и ответ на этот вопрос: «Мы сознательно пошли на эти риски». Это вообще невозможно комментировать.
Далее. Утверждается, что «в ХХI веке большинство товаров выпускается в рамках межстрановой производственно-сбытовой кооперации, производственно-сбытовых цепочек. Нам нужно встроиться в эти цепочки, в те звенья, которые привносят высокую добавленную стоимость». Но утверждать это просто неправильно. Мы уже упоминали о диапазоне показателя внешнеторгового оборота от уровня суверенного до уровня несуверенного. Эта цитата говорит о том, что стране предписывается уровень утраты экономического, финансового, а значит и государственного суверенитета.
Делается утверждение, что вступление в ВТО не означает отказа от «политики поддержки национальной экономики». Это утверждение ошибочно и висит в воздухе. Последовательно в госбюджете России доля на поддержку экономики снижается. Государственных инвестиций в общем объеме, как уже упоминалось, не более 5%, а всех валовых инвестиций в стране — не более 19% от ВВП, что является минимальным среди всех сопоставимых стран.
Протокол ВТО фактически запрещает субсидирование и преференции отечественным производителям во имя так называемой свободной конкуренции. И руководитель страны подтверждает, что «есть определенные отрасли, в которых могут возникнуть особые проблемы, прежде всего для некоторых секторов животноводства, сельхозмашиностроения, автомобилестроения, легкой и пищевой промышленности, фармацевтики, производства медоборудования». Можно продолжить этот список, добавив в него всю машино-техническую продукцию, все отрасли высокой нормы передела и конечной сборки. Проблем не будет в экспорте чугунных болванок и титановых болванок, но таких проблем нет и сейчас, потому что Запад заинтересован в том, чтобы российская экономика становилась более сырьевой и чтобы издержки самого Запада на сырье снижались.
Наш вывод подтверждается еще одной цитатой: «В конечном счете может увеличиться разрыв между территориями по уровню социально-экономического развития, это серьёзный вызов».
А вот еще одна констатация: «Правительство должно разработать план действий по адаптации отдельных отраслей экономики к условиям членства России в ВТО». Внимание: оно еще только должно разработать план действий. Но Россия уже в ВТО!
Это не весь перечень поразительных заблуждений. Вот еще одно: « …поддержку должны получать в первую очередь и главным образом лучшие производственные практики, только эффективные предприятия и только конкурентоспособные образцы продукции, имеющие перспективу. Консервировать технологическую отсталость, некачественные, низкооплачиваемые рабочие места – это путь в тупик».
Если они уже конкурентоспособны, почему они должны получать поддержку? У государства есть важнейшие задачи, которые абсолютно не совпадают с коммерческими и с бизнес-задачами. Эта цитата подтверждает, что российское государство сегодня форматируется по правилам обычного бизнеса. Не хочется предполагать, что страна приватизирована в прямом смысле слова (хотя многие факты свидетельствуют об этом), но очевидно глубокое заблуждение:
государство — это не фирма, государственная деятельность – это не бизнес. У государства есть задачи, которые важнее, чем получение прибыли, есть сферы деятельности, которые не коммерциализируемы в принципе.
Заявлено, что отсталые, некачественные, низкооплачиваемые рабочие места — это путь в тупик, однако рабочее место — это способ получения источника существования для многих людей и регионов, например, тех, которые в России находятся в условиях повышенных климатических, транспортных издержек. Если не применять меры дифференцирования условий хозяйствования, не применять меры поддержки (которые как раз ВТО запрещает), то надо эти регионы объявить регионами вымирания, не нужными Российской Федерации. Отсюда полшага до того, чтобы Российскую Федерацию свернуть до уровня Московской кольцевой автомобильной дороги, а все остальное отдать в концессию, в протекторат, в оккупацию, в колонию высококонкурентным транснациональным корпорациям.
Отчего руководство страны считает, что мы должны стремиться «к более высокой степени открытости нашего национального рынка»? Отчего? Большущая страна с развитой многоотраслевой экономикой, которая может производить и потреблять на своей территории, сохраняя рабочие места и необходимый ассортимент товаров и услуг, — отчего она должна открывать свой национальный рынок? Есть ли какие-то объяснения кроме того, что есть заинтересованные силы давления на руководство страны, имеющие свои национальные интересы, отличные от национальных интересов России. Других объяснений ( за исключением, может быть, неграмотности и заблуждений) не находится.
На чем основана устремленность? Председатель Совбеза говорит о «масштабном привлечении иностранных инвестиций под создание новых производств, причем ориентированных не только на внутренний рынок, но и, разумеется, на мировые рынки, на экспорт». Сама формула неверна. Нам зачем нужны иностранные инвестиции, ориентированные на производство товаров на экспорт? Получить валюту, чтобы купить что-то необходимое для нашей страны? Но ведь мы последние годы идем именно этим путем: растет продажа сырья и увеличивается покупка критически важных для суверенитета страны товаров: и машино-технических, и теперь оборонных, и продовольствия, и фармацевтики. Зачем идти этим путем? Никакого объяснения не существует за исключением десуверенизации страны.
Откуда у руководства страны такая жажда внешних инвестиций в условиях подавления, сворачивания собственного суверенного механизма монетизации экономики и насыщения инвестиционного портфеля?
Все это приводит к выводу, что политика либерально-космополитического трансформирования страны продолжается.
Но определенный оптимизм вызывает то, что хотя бы начали видеть тотально негативные последствия этой политики, начали ставить вопрос об этих последствиях, задумываться, как им противостоять. Надеемся, что остался один шажок, чтобы понять: а зачем бороться с негативными последствиями решений, которые не приносят никаких позитивных результатов? Может, лучше бороться с самими решениями, которые генерируют эти последствия? Выбрать другую, национально ориентированную модель страны. Тем более что такая модель разработана, существует.
Я приглашаю на сайт rusrand.ru, где эта модель всесторонне изложена, в том числе в проекте конституции страны. И для этого
не надо менять один «изм» на другой, надо понять и задуматься, что государственная политика, строительство, управление — это сложная профессиональная задача.
Если критерием в подходе к ней являются национальные интересы, здоровье, уверенность наших людей в будущем — наших, а не американцев или китайцев, то эта задача вполне решаема.
Хочется пожелать нашей стране и ее руководству заняться решением именно этой задачи. А не реализацией либерально-космополитической доктрины, которую внедрили в проигравшей холодную войну стране в 1990-е годы ее победители. Уже 20 лет прошло, уже пора одуматься и поменять стратегию управления страной и развития России.
Автор : Сергей Сулакшин.