Нет уж, надо дать им бой.

Безусловно, есть несколько мыслей, которые хотелось бы выложить.
Первая мысль появилась, когда я смотрел концерт, посвящённый юбилею горбачёва. Превратившийся в восковую фигуру, причём такую, слегка размякшую, престарелый косноязычный тракторист восседал в кресле, растёкшись, его пятно во лбу было не столь заметно на фоне старчских пигментных пятен, руки стали одутловаты, взгляд — ещё более бессмысленным.
На сцене скакали американские попсовики, радуя старца, столь много сделавшего для их страны.
Периодически горбачёв принимался хлопать и улыбаться, внимая подлой лести (хотя, отчего же подлой, как раз вполне искренней и заслуженной). Я уж не помню, кто там пел. Просто я не слушаю такую музыку. Я другую слушаю, а этих не помню и не знаю. Не знаю уж, где там круто, но горбачёв реально кайфовал. Его, априорного плебея, выходца из какой-то гнусной деревеньки, непосильным трудом раздолбавшего колоссальную страну, чевствуют мировые знаменитости, какие-то звёзды, как будто он королева Англии или Билл Клинтон.
А тот же Ельцин, скакавший с дирижёрской палочкой, пьяный, как кабан, обожравшийся забродивших яблок, он же тоже душу был готов отдать за такие моменты. Отсутствие малейшей породы, лакейский дух жалкого, по происхождению, человечка, смерда, прыгнувшего из грязи в князи, и долгие годы снедаемого страстью к роскоши, которую удалось реализовать только в самом конце жизни, но зато как!
Певцы, эти самые американские полубоги, которых были там, на экране, в волшебной америке, в мире счастливых и процветающих, — и вдруг ему поют, о нём говорят, да за это не один СССР, дюжину можно к чёртовой матери распилить!

Когда горбачёву давали ТАМ какие-то призы, наше быдло восторгалось, я помню. Ах, как они были довольны! Горби ТАМ признают! Немец года! Потому что наше быдло было уверено — ещё немного, и оно всё получит — и французское бухло, и немецкую колбасу, и японские машины, и поедет трахаться с арабами, и в казино будет играть, и все те пороки Запада, бичуемые сейфуль-мулюковым и зориным, что заставляли весь совковый охлос сглатывать слюну, будут в распоряжении, но при этом останутся и космические корабли, и лучший в мире спорт, и образование, и флот, и самолёты, и цены на хлеб, и квартплата, и заводы будут работать, и бесплатная ёлка в ДК, и лагерь Артек, и вообще — всё, что было, то и останется.

А вышло не так. Героин в институтах, спирт рояль из ларьков 24 часа в сутки, бандиты, разом озверевшие и потерявшие человеческий облик менты, а также бывшие союзные братья по стране, которые также немного озверели и человеческий облик слегка подутратили.
Выяснилось, что мусульмане, которые раньше мудрили на базаре, писали басни о добре и зле в литинституте, собирали хлопок во славу родины, пели томными голосами «я встретил девушку», а за пределами СССР — страдая от пресловутого сионистскава агрессора и империалистов, изо всех сил строили социализм, совсем не столь и безобидны.
Выяснилось, что ТАМ никто и с новой, и с преображённой, и со вставшей с колен Россией особо дружить не желает, а желает получить по счетам. Что им бы хотелось совсем не новую, совсем не сильную и не достойную Россию, а, как минимум, криптоколонию.
Оказалось, что выйдя из советского, довольно-таки замшелого и заплесневевшего Эдема, ты оказываешься не в английском садике с лужаечкой, где пасутся овечки, и почтальоны на велосипедах ездят, а в реальной чаше, полный зверей, где не прояви изворотливость — тебя, сука, съедят и не подавятся. Где болеть нельзя, стареть нельзя, и вообще, нельзя расслабляться.
Ельцин, как один из тех высокопоставленных коммунистов, что были, по сути, генераторами нашего представления о Западе, сам стал жертвой этого представления. Он, видимо, был уверен, что там, за пределами Варшавского блока — сплошной салун из дрянного кино, где льются реки ликёра Квантро, ежеминутно вспыхивают перестрелки, пляшут полуголые тёлки и потоком падают шальные деньги — в саквояжах и чемоданах. Именно такое общество он и построил. Разглядеть забугорье более-менее внимательно он не смог, будучи уверен, что там — салун, ельцин надирался до положения риз обычно на пути туда, в самолёте, сразу.

Почему они не сделали каких-то медленных эволюционных шагов? Почему они повели себя, не как китайцы? Почему они целое поколение предпочли переломить через колено? Лишить всего? Почему они пожертвовали русскими бакинцами, грозненцами, душамбинцами? Да именно потому, что им хотелось, этим рабам славянским, чтобы потомки викингов и ромеев посадили их за стол, обняли бы, приголубили, чтобы весь этот яркий мир выдуманного, отчасти, ими же, умозрительного Запада, который они избрали фетишем, поливая, при том, на чём свет стоит, столько лет на всяких политсобраниях, принял их к себе, наградил, выкатил бочку варенья. Так оно выглядит, западничество в изводе сельской сволочи. По сути, это полицайство, плюньте, кто не верит, что полицай — чистой воды западник.

Ну да ладно. Есть одна проблема у меня лично. Я даже скажу какая. Я был в Лужниках на «сахаровском» митинге. Я, как обезьянка, повторял мантру, мол, перемен требуют наши сердца. Я голосовал за Ельцина, один раз, но голосовал. Хоть я и уверен, что это ни на что не повлияло, и ничего не изменило, но я понимаю — и в том, что какие-то маленькие города вымирают, и в том, что не победоносцев тут «простёр совиные крыла», а дух упадка, и в том, что в интитуте, где я преподавал столько лет, отменили, за, якобы, ненадобностью, практикум по физике, да ещё и во многом другом, если не во всём — есть и толика моей вины. Я тогда ничего не понимал, ничего не видел. Я не знал, что удары, направленные в страну, скажутся на моих знакомых, на моих близких, на моих друзьях. Что победа тех, кто победил, их торжество, их слава, их богатство, — всё это за счёт тех, кто мне дорог. И для того, чтобы Собчак и его дочь стали богатыми, нужно было, чтобы русские душамбинцы потеряли свои дома. Что косорылая психопатка горбаневская или трепанированный робот гадлевский станут «прославленными поэтами», потому, что Денис Новиков, потерявший родину, умрёт молодым, и Борис Рыжий — умрёт молодым. Что всё это — богатства березовского и гусинского, всё это торжествующее, жирное малороссийское местечко, не стыдившееся пировать во время чумы, хамски, плюя на всех — всё образовалось за счёт того, что многие мои одарённые друзья вынуждены были стать торгашами, забыть своё предназначение, и свою единственную молодость потратить на борьбу за выживание.

Нет уж, надо дать им бой. Нельзя больше так, безропотно, согбенно сносить удары. Может быть, и даже полной победы не будет, но нужно дать бой, надо подпортить им праздник.
Сейчас есть то, чего тогда не было — свобода слова есть. И можно говорить. Я о истинной свободе слова, а не дозволенной господами из юденрата.

Поэтому — долой растленную нечисть!
Труд, учёба, спорт.
А курицу в пизду засовывайте или на зоне, или за границей.

Всё-таки ЖЖ позволяет «нестатейную» лексику. Не стал ничего менять, как посчитаете нужным, так и опубликуете. Благодарен за любой формат публикации. Месяц — я читатель вашего сайта. Как говорится — снимаю шляпу !!! Читал , Ваши, «Декабрьские тезисы», сказать, что впечатлило — значит ничего не сказать.

С уважением и благодарностью за Ваш труд, Амирам Григоров.

Автор : Амирам Григоров.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *