Андрей Бакланов: «Это общая тенденция по уничтожению мелких конкурентов крупными игроками»

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд удовлетворил иск Госстройнадзора о признании ЖК «Приозерская усадьба», строящегося на Межозерной улице, 16а, самовольной постройкой и обязал компанию «Невский синдикат» произвести снос здания. «Фонтанка» попыталась вникнуть в логику застройщика, побеседовав с главой организации и по совместительству профессором кафедры мировой экономики СПбГПУ Андреем Баклановым.

—​ Андрей Олегович, почему вы строите дом в Шувалово в нарушение норм закона?

— А кто вам сказал, что мы нарушаем закон? До 2008 года на этом участке был деревянный дом с тремя отдельными входами, в котором было зарегистрировано 19 человек. Эти семьи я расселил. Затратил 32 млн рублей. Я соблюдаю все нормы: есть требования высотного регламента — 16,5 м, есть границы участка и красные линии застройки. Эти ограничения позволяют построить 4,2 тыс. кв. м. И я строю в разрешенных границах.

Власти говорят: «Мы думаем, что это многоквартирный дом». Но на каком основании? В нашем законодательстве не существует определений «индивидуального жилого дома». В списке спорных объектов недвижимости, строящихся на землях ИЖС, мой дом не значится. Доли в доме я не продаю. Да, там будет много комнат, несколько санузлов. Но я могу ответить, что у меня семья 35 человек. Более того, у меня есть письмо от КГА 2010 года, где перечислены условия, необходимые для того, чтобы внести изменения в ПЗЗ для разрешения строительства на участке многоквартирного дома. И в нем говорится, что препятствий этому нет, окружающая застройка — многоквартирные дома. В конце января мы выиграли суд в первой инстанции, а решение апелляционного суда еще не вступило в силу. В августе состоится заседание суда по моему иску к КГА с требованием внести изменения в ПЗЗ.

— А вы думали о покупателях жилья в этом доме? Судя по практике судебных решений последнего времени, они не смогут выделить свои доли в натуре и зарегистрировать отдельные квартиры. А значит, при желании перепродать жилье у них не получится. Более того, если спустя какое-то время суд все-таки признает дом самостроем, его все равно смогут снести. Кто возместит им ущерб?

— Люди хотят жить в малоэтажных районах, имеющих всю необходимую инфраструктуру, а не в 20 — 30-этажных гетто. И они готовы идти на риск, приобретая недвижимость, которую потом нельзя будет продать. Вопрос, почему не думает о таких покупателях государство, когда принимает такие политические решения.

— Хорошо, если вы строите законно, почему Госстройнадзор предъявляет к вам претензии?

— Поймите, дело не в претензиях закона конкретно ко мне. Это общая тенденция, связанная с уничтожением мелких конкурентов крупными игроками. Первый шаг — это внесение изменений в Градостроительный и Земельный кодексы в 2005 году и принятие 214-го ФЗ о долевом строительстве. Это позволило отсечь очень много малых и средних предприятий, которые занимались жилищным строительством. А я, как частный случай, попал в эту историю из-за недовольства соседа — некоего Алексея Кузьмина, который в нарушение наших договоренностей начал использовать все свои связи, чтобы помешать строительству.

— Что это за поправки, вы можете пояснить?

— Понятие «стратегический инвестор» появилось в Санкт-Петербурге в 2004 году при Валентине Матвиенко. Эта норма позволяла формировать большие участки в сотни гектаров и отдавать их крупным компаниям, зачастую с московским капиталом, или через торги, или целевым назначением практически бесплатно. Ни средний, ни малый бизнес на них претендовать не могли по экономическим причинам. Так появились проекты «Северная долина», «Балтийская жемчужина». Затем эта практика распространилась по России и была утверждена поправками к Земельному кодексу. И этот 214-ФЗ, который якобы был принят для защиты дольщиков, — это полная чушь.

—​ А для чего же он был принят?

— Он был принят для того, чтобы дать возможность четырем-пяти самым крупным банкам официально принимать на счета те деньги, которые государство выделяло из федерального бюджета на ипотеку. А потом эти средства выдаются «своим», опять же самым крупным застройщикам, которые работают по 214-му ФЗ. Зато средний и малый бизнес оказались выметены с рынка. Кроме интересов крупных игроков, другой логики нет. По моим подсчетам, средний бизнес способен «уводить» у крупных игроков покупателей на 300 — 400 тыс. кв. м жилья в год. Это около 20% годового рынка жилья в городе.

— Как-то все это похоже на «теорию заговора». Вам не кажется, что это просто вопрос того, что лучше — уплотнительная застройка или создание проектов комплексного освоения территорий? И город, как и многие урбанисты, склоняется к правильности последнего подхода.

— Развитые страны — Америка, Канада, европейские государства — не строят такого высотного жилья. В крупных европейских мегаполисах тоже возводят высотные дома, но это дома для социального найма. А у нас это гетто, резервации для малообеспеченных петербуржцев, приезжих и офицеров Минобороны с долей однокомнатных квартир, доходящей до 70%. При этом квартиры в них они приобретают за свои деньги.

Уже шесть лет я читаю лекции в Политехе, и одна из тем — как условия жизни человека влияют на социально-экономическое развитие стран мира. Ну не может человек, который живет на 20-м этаже, и у него по вечерам не всегда бывает горячая вода в летнее время, а в зимнее — не всегда батареи даже теплые, не может утром встать и показывать чудеса трудового героизма.

Больше того, в Советском Союзе в 1986 году были проведены исследования, продемонстрировавшие, что воздействие геомагнитных полей на высоте 27 метров, то есть 9 этажей, ослабевают настолько, что у человека, проживающего в высотках, начинает меняться психофизическое состояние. В 1978 году Япония проводила аналогичные исследования, в начале 1980-х — Германия, и эти страны пришли к таким же выводам и отказались от такого строительства.

—​ Вы понимаете, что строительство инфраструктуры для малоэтажных пригородов обойдется городу в миллиарды. К тому же теория «нового урбанизма» давно раскритикована самими американцами?

— То есть полтора триллиона рублей для строительства объектов к Олимпиаде в Сочи в стране есть. Или 700 миллиардов на Дальневосточный университет к саммиту АТЭС есть. А на то, чтобы инфраструктуру развивать, денег нет? А денег государства и не надо. Строить ее должны государственные корпорации — «Газпром», «РЖД» — и брать за это плату с потребителей. Такая федеральная программа даже запущена, но «Газпром» выполняет ее на 30%. По темпам строительства дорог мы отстаем от Китая в 16 раз, железных дорог — в сотни раз. Я не понимаю, зачем нам строить 20 — 30-этажные дома, когда большая часть территории России не освоена.

— Вы занимаетесь тем, что оправдываете нарушение закона.

Я не нарушаю закон, а в случае других застройщиков надо разбираться с каждым отдельно, но делать этого чиновники не желают. Если в Зеленогорске на месте отеля строят жилой дом

(комплекс «Териоки». — Прим. ред.) — это нарушение. То, что «Строймонтаж» на Крестовском острове фактически построил жилой дом вместо гостиницы, — это нарушение

 

(апартамент-отель «Пятый элемент». — Прим. ред.). Нужно разбираться с каждым объектом, а не ломать об колено предприятия малого и среднего бизнеса.

Источник