Один из последних капитальных ремонтов Колизея состоялся в 484-м году.  Да, в 84-м, при Одоакре, хотя официальное падение империи – это 476-й. А игры в Колизее шли почти до смерти Теодориха  — следующего варварского короля — в 526-м.
Как можно? Варвары в Италии, Рим ужа дважды грабили, морская торговля страшно подорвана.
Можно. Собственное, коренное  население Италии еще сохраняло значительный уровень культуры.  Еще были каменщики, которые подновляли акведуки и дороги. Математики, риторы, философы. Сохранялось  местное самоуправление, не выбили окончательно римскую знать.

(Мавзолей Теодориха — работа по высшему классу, не у всякого императора был такой)

Темные века пришли всерьёз, когда несколькими десятилетиями позже развернулись тяжелые гражданские войны – византийцы попытались взять под контроль Италию, остготы сопротивлялись, а потом явились лангобарды. Окончательно рухнул уровень технологического развития, замерла торговля, скукоживались города.
К чему эта историческая справка?
В 2008-м яркий, очевидный  кризис порождал ожидания быстрого, буквально завтра-послезавтра краха финансовой системы. Хороши были зарисовки с описаниями мгновенно краха доллара, когда в один ужасный день среднестатистический американец не в состоянии будет оплатить  свои покупки, потому как зеленая резаная бумага окажется никому не нужна.
Локально — мы действительно видим буквально крах западных экономических структур. Детройт и  Афины — города-побратимы.
Но скоро – 2015-й, а первая военная сила в мире – все еще США. Спускаются на воду авианосцы (пусть у них проблемы с катапультами и радарами). Ставятся на вооружение новые средства поражения и их доставки (пусть их создание и обходится непропорционально дорого).  Понятно, что скорость развития армии США замедляется, и армии Китая, Индии, России наращивают свои возможности. Но Каддафи уже не увидит перелома в военной ситуации. А Ливии, отброшенной в пучину варварства, потребуются десятилетия, чтобы снова стать нормальным государством. Башара Асада удалось отстоять, но Сирия получила тяжелейший удар – разрушенная экономика, миллионы беженцев.
Аналогичны попытки «искусственного дыхания» в американской энергетике. Сланцевый газ (а теперь и нефть) оказывается подпоркой, костылем. Пусть снижает количество атомных реакторов. Пусть показатель EROI сланцевой газодобычи позорно низок. Но в этом году эффективность его добычи была повышена, о чем писали на сайте «Однако». Незначительно. Но в активе у США снижение энергодефицита в балансе, возможность явного давления на Саудовскую Аравию – и еще пара лет вялотекущей «сланцевой революции».
Неоднократно уже ожидали гиперинфляцию в США – и по множеству моделей она должна начинаться «со дня на день». Но, в очередной раз ухудшая качество своей финансовой системы (покупая собственные облигации), штатовские финансисты сохраняют видимость стабильности. Наличный доллар сохраняет ликвидность.
Работает принцип «умри ты сегодня, а я завтра». Чтобы продлить собственное существование, пока получается изобрести очередной финт и, что еще важнее, есть кадры для воплощения в жизнь головоломных комбинаций. Пока есть инженеры и технологи, хватает грамотных полковников и агентов.
США совсем не птица Феникс. Выигрывая настоящее фокусами вроде «сланцевой революции» они проигрывают будущее – утрачивая компетенции в критически важных технологиях, импортируя критически важные материалы.  Но при оценке ближайших перспектив футурологам надо прекратить играть в «завтрашний апокалипсис».

В Европе уже не первую тысячу лет ждут конца света к очередной дате – понятное дело, дата каждый раз вычисляется новым способом. Апокалиптические секты раньше могли привлечь тысячи людей, а сегодня это либо горстка фанатиков, либо страх очередного миллениума превращается в рекламных образ, вроде компьютерной «проблемы 2000».
Революцию тоже ждали. Но от выхода романа Чернышевского с простым названием «Что делать?» в котором уже описывался революционер, и было явное ожидание перемен, до 1905-го — прошло  сорок два года, а уж до 1917-го и вовсе пятьдесят четыре. Сменилось два поколения.

Потому нет большей глупости, чем начитавшись вполне резонных статей о развитии кризиса в США, брать кредит в долларах, рассчитывая, что «все завтра рухнет». Может быть, завтра все действительно рухнет. Предпосылки есть. Но с будущим нельзя играть в рулетку.
Систему необходимо рассматривать в динамике.
Во-первых: распад мировой экономической системы идет настолько неспешно, потому что отсутствует альтернативная идея или концепция будущего, воплощенная в деятельном, политически актуальном проекта. Можно рассуждать о когнитариате, о тотальной автоматизации производства, о попытках колонизации Луны или даже об «интернете вещей». Но практически все современные технологии – от 3Д принтеров до суперкомпьютеров – используются в рамках товарно-денежных отношений, и они тем или иным способом вписаны в мировую систему. Китай вынужден повторять тот же путь становления экономик,  который до него прошли множество стран. Потому инерция существования системы оказывается самым существенным фактором;
Во-вторых: медленно деградируя и жертвуя периферией (превращая «развивающиеся» страны в «средневековые»), основные государства могут допустить множество явлений, которые до того казались совершенно невозможными. Кто еще двадцать лет назад мог подумать о сомалийских пиратах, как существенном факторе мировой торговли? Но за базовые свои преимущества  — контроль над торговой системой — «ядро» Запада будет драться. Не надо путать голову и хвост ящерицы;
В-третьих: конкуренция между ведущими государствами – пока носит экономический характер. Китай вполне может подписывать с Украиной договор о создании в Крыму глубоководного порта, при том, что Босфор не блокируется по просьбе, скажем, США. Но если противостояние преимущественно экономическое, то страны, контролирующие финансовую систему, будут сохранять какие-то преимущества до самого краха такой системы – возможности покупки недостающих ресурсов или оплаты своих авантюр;
В военном деле различают два вида внезапности: ложную (всего лишь формально неожиданная атака) и истинную (действия противника совершенно непредсказуемы, так как он воплощает неизвестный план действий). Основой истинной внезапности выступает более широкий спектр возможностей, большее «дерево прогноза» — количество и разнообразие просчитанных вариантов событий. Но если «перевернуть» это определение, то легко получить два вида ожидаемых событий: случайные (когда набор необходимых условий складывается независящим от нас образом) и детерминированные (когда фактор случайности устраняется через полное понимание событий и контроль над ними).
Вывод – прост. Чтобы выиграть у мощной, но деградирующей системы, необходимо сконструировать свое будущее, стать хозяином собственного развития. И чем больше факторов будущего контролирует суверенное государство, чем полнее оно определяет развитие мира вокруг себя – тем меньше шансов «передернуть карты» у жуликов с той стороны стола…

Источник