Митинги в Екатеринбурге как и по всей России будут бесконечными. И дело совсем не в храме или мусорных свалках
Проблема в том, что у людей нет доверия к нынешней власти ни на уровне городской думы, ни на уровне федеральных чиновников. Так называемые народные депутаты к защите интересов простого народа не имеют ни малейшего отношения и, это сегодня, стало очевидно всем. Достаточно посмотреть, как приумножили свое богатство наши олигархи во время всеобщего обнищания народа, и даже несведущему в экономике обывателю понятно, на кого работают народные избранники. Если взять раскрученные медийно личности звезд и всевозможных оппозиционеров, то и тут на поверку оказалось, что принципиальной позиции у них нет, они обыкновенные приспособленцы, расчетливые и меркантильные люди, ищущие исключительно собственной выгоды. Вся их позиция — есть что-то изменчивое как флюгер на ветру, народные лидеры из них не получились, а весь их авторитет оказался «дутым».
Епископ Карельской Евангелической Лютеранской церкви Игорь Князев рассмотрел екатеринбургский конфликт вокруг храма с чисто религиозной стороны, и ужаснулся, насколько ущербны и лживы в нем позиции РПЦ (Русская Православная Церковь) и государства:
«Высокий накал полемики и дебатов вокруг ситуации в Екатеринбурге, как-то затушевал главное — то, как вообще строится храм. В христианской церкви, это, конечно, дело общины. Именно община является инициатором и двигателем стройки. Вначале создается община, молится в каком-то маленьком помещении, растет. Потом становится больше, уже тесно, ищется помещение побольше, а затем уже и начинается строительство своего, нового храма. Именно так. Поэтому весь этот бандитский беспредел, где под «храм» замаскировано строительство бизнес-центра, происходящий в Екатеринбурге, конечно, не имеет никакого отношения к храмостроительству. Никакой общины там нет, никакие верующие там не собираются и не молятся. Просто пара олигархов решила выгодно вложиться в недвижку, а заодно и орденок получить за «возрождение веры», ну и свои лоббистские возможности усилить.»
По большому счету, это полный провал власти, не сумевшей выработать механизм согласования интересов денежных мешков, решивших построить церковь (а под ее прикрытием — заодно и 30-этажный жилой элитный комплекс буквально тут же), и горожан. Нет механизма — возникает неразрешимое противоречие, которое попытались просто загасить силой. В ситуацию в Екатеринбурге пришлось вмешаться Путину, который повелел провести опрос жителей, а по его итогам принимать решение. После высочайшего повеления все закрутилось. К протестующим вышел, прятавшийся все предыдущие дни, мэр города, передал соизволение сверху. Тут же появился штатный оппозиционер вице-мэр Ройзман, также выразивший своё, кардинально изменившиеся мнение. Стройку пообещали до проведения опроса заморозить. Так или иначе, но провал власти — еще один кирпич, вынутый из стены. Еще одна арматура, вывалившаяся из ржавой вертикали, которую двадцать лет строили нынешние власти. Строили из некачественной арматуры, которая начала ржаветь уже на этапе своего строительства. Происходящее — апофеоз путинского «ручного управления», когда вопрос районного уровня о сквере сто на двести метров не может решить ни местная власть, ни региональная, ни даже правительство страны. Только президент. И только, когда дело дошло до точки кипения и невозврата. Это и есть демонстрация недееспособности нынешней системы во всей его красе.
Как водится, по событиям в Екатеринбурге последовал горестный вой путинских пропагандистов — платных и добровольных: «А-а-а, майдан!». Скудость интеллекта компенсируется, как обычно, децибелами извергаемого из легких воздуха. Ни о каком «майдане» речи, конечно, нет. Просто местные нувориши, полные презрения к местному же населению, решают свои собственные проблемы, связанные как обычно, с коммерцией.«Поэтому вся мишура про: «страшных либералов, на деньги ЦРУ борющихся с православием, чтобы разрушить Россию» — это топорно сконструированный пропагандистский материал. Топорный, чудовищно грубый, но хорошо оплаченный для размещения в средствах пропаганды — российских СМИ. Никаких открытий я не делаю, и никого не разоблачаю, то, о чем я здесь пишу в раной степени хорошо знает любой житель Екатеринбурга, сотрудник епархии и пр. Защищают строительство бизнес-центра люди «по должности», это те, кто «сидит на зарплате» в разного рода корпоративных структурах, и те, кто пытается «срубить немножечко бабла на горячей теме», в надежде получить какой-то гешефт от власти и застройщиков. Вторые — это разного рода «независимые блогеры, свободные фрилансеры и пр.», которых не взяли на зарплату, но которым разрешают подъедать за профи, сидящими на зарплате…. Главное в другом — в том, что в России сотни, если не тысячи храмов, нуждающихся в восстановлении. Большинство из них в маленьких городах и деревнях, их восстановление не имеет коммерческой привлекательности, и поэтому, увы, они скорей всего не будут восстановлены, а жаль. В числе этих храмов огромное количество памятников архитектуры, вокруг них много мемориальных мест. Очень бы хотелось, чтобы в какой-то новой, будущей России, в которой тоже очень хочется пожить (хотя бы немножко) весь пыл и пафос храмостроителей был направлен на возрождение именно таких храмов — на отшибе, в умирающих деревнях. Потому что, это дало бы шанс этим деревням и поселкам начать свое возрождение, вокруг этих храмов началась бы хоть какая-то жизнь.» пишет на своей странице епископ Игорь Князев.
Поэтому приостановка строительства храма или решение о приостановке строительства мусорного полигона в Архангельской области не означает, что проблема решена и храм в центре Екатеринбурга, прикрывающий коммерческую застройку местных нуворишей или мусорный полигон в Шиесе не попытаются продавить позже. Вариантов все равно нет — олигархам нужна прибыль любой ценой и коммерческая застройка в центре Екатеринбурга её обеспечит. Да и Московская агломерация производит мусор, который нужно либо перерабатывать (а значит, создавать цикл переработки, который сам по себе нерентабелен ни при каких обстоятельствах, если нет промышленности, которая будет использовать продукцию переработки в качестве сырья — а ее, промышленности, в нынешней России нет как явления. Извели. Либо утилизировать мусор — то есть, брикетировать и отправлять на свалку. Что-то типа робота Валли. Только тот работал потому что программа, а тут бюджет еще и деньги за это будет платить, а это прибыль для мусорного бизнеса. При всех накопившихся противоречиях и проблемах нынешние власти создали систему, не способную к управлению страной. За двадцать лет они так и не смогли построить нормально работающее управление, а потому у него нет и не может быть позитивных результатов — проектные решения в такой хаотической системе управления невозможны по определению.
Пока процесс утраты управляемости страны в самом начале. Негативные процессы начинают проявляться, затем они неизбежно станут нарастать, после чего мы получим последствия правления системы, которая генерирует проблемы самим своим существованием. Эта осень — последняя относительно спокойная для страны. Она же станет началом распада системы уже в видимом диапазоне. События локального масштаба в Архангельске, Екатеринбурге, непрерывный рост протестных настроений обманутых дольщиков, армия которых непрерывно растет в общероссийском масштабе уже показывают, как именно будет происходить этот распад — по сценарию множественных локальных кризисов, с которыми система в какой-то момент не сможет справиться одновременно. После чего начнется ее осыпание. Теоретически можно пугать майданами и рукой госдепа в случае любого протеста, но работает это не слишком хорошо. А откровенно говоря — всё хуже. Между ужасом без конца и ужасным концом народ все более склоняется к идее конца нынешнего ужаса, не считаясь с последствиями.
На низшем и среднем уровнях управления не хватает системности, а при кризисе она полностью перестает работать и наступает паралич власти, где Путин вынужден играть роль политического «пожарника». Вместо того, чтобы отлаживать систему он полностью подменяет её собой. При этом с кризисами у нас все нормально — дефицита не наблюдается, наоборот, накапливаются годами нерешенные проблемы. Путин не может успевать везде. Тем более — при огромных размерах нашей страны. Президент не может заниматься всем. А раз так, то государственный аппарат теряет инициативу. Вспомним формулировку советского времени — «инициатива наказуема», а в нынешней России, где чиновника волнует только личное благополучие — эта установка стала основополагающей для сохранения чиновничьего кресла. Представители власти стараются не решать, а откладывать решение проблем. Кризисы, порождающие паралич власти, идут нон-стопом.
Народ вынужден реагировать просто из чувства самосохранения. Через крошащийся бетон полностью неадекватного управления страной постепенно пробивается жизнь. В разных проявлениях — то через протестное голосование, прокатывающее кремлевских назначенцев, то через сугубо локальные конфликты вроде мусорного полигона или уничтожения городского сквера. В принципе, это единственная альтернатива гражданской войне, как бы это не показалось странным. Истошные вопли «не допустим майдан» — они как раз ведут к гражданской войне. Конфликты, которые генерирует власть, увеличивают риски обрушения страны, как минимум, в смуту и беспорядки. В конфликтных ситуациях власть может взаимодействовать с обществом лишь по двум сценариям — разговаривать или направлять карателей…
Грубое и наглое навязывание решений — прямой путь, именно к гражданской войне. Проблема в том, что простое решение — давить — ей уже почти не под силу. Слишком много болевых и конфликтных точек во взаимоотношениях власти и общества, при этом внутри самой власти идет ожесточенная борьба. А война на два фронта — это всегда поражение. Инстинктивно власть старается избежать этого сценария, но выбор всё равно придется делать. Или война с собственным народом и гарантированный крах в конце, или добровольная трансформация — и тоже гарантированный крах в ходе нее. Пока выбор не сделан, но то, что происходит в Екатеринбурге, в Архангельске — это менее травматичный для страны вариант, по последствиям. Хотя вопли про майдан являются его неизбежным спутником.